Деменция. Сборник рассказов
Шрифт:
Перед её глазами, словно кадры киноплёнки, замелькали сцены того жуткого дня. Холодный ужас заползал в душу.
Она наклонилась, и поддерживая пальчиками член сына, чмокнула в головку.
Он не называл её мамой, матерью.
С того дня, когда она пришла за ним в садик после лечения, Олег называл её по имени: Инна.
– Ещё … целуй … там …
Она поцеловала в ягодицу.
Член Олега стал возбуждаться.
– Я хочу тебя – он держал её за руку.
Инна потянула руку – Нет. Олег, нет. Нельзя.
– У тебя кто-то есть? Кто-то был?
Она замотала головой – Нет .. нет .. нет …
Член стоял. И желание только одно: сделать это сейчас, чтобы забыться. Слишком муторным было воспоминание.
Она, вдруг, прочувствовала состояние сына.
Сострадание – это и любовь, и мука, и боль матери. Она ещё противилась, но мозг, лихорадочно, искал оправдание тому, что происходило. В голове сталкивались мысли о запрете, табу, об отношении морали, общества к подобному, и о династиях фараонов, французских, да и русских царских семьях, где инцест был не редкостью.
Она потянула руку сильнее.
– Я принесу вино.
Она долго не могла открыть пробку, которая крошилась, и наконец, просто продавила её в бутылку. Взяв два стакана, вернулась в комнату.
Олег лежал с торчащим членом, и ждал её.
Инна наполнила стаканы и помогла сыну сесть.
Они молча свели стаканы и стали пить. Олег выпил вино за два глотка. Инна пила медленно, глотками, не ощущая вкуса и запаха.
– Зачем нам вино? – спросил Олег.
Инна пожала плечами – Не знаю.
Она разлила остатки и выпила.
Олег пить не стал, и взяв её руку, притянул к члену, уже обмякшему – Дрочи.
Инна обхватила член правой, а левой взяла стакан Олега и допила вино. Она хмелела, и всё происходящее уже не казалось диким.
Дрочить она не умела. Совершенно.
И Олег, обхватив сверху своей, стал дрочить сам, её рукой.
Инна смотрела, как возбуждается член, чувствуя одновременное его наполнение кровью и твердение. Всплыли воспоминания, казалось бы, уже давно забытые, бурных ночей с Романом, вытесняя другие мысли, и плоть, просыпаясь, востребовала своё. Задёргалось, сокращаясь, влагалище. Увлажнились соком губы, и набухший похотник горел, ожидая ласки.
Конец ознакомительного фрагмента.