Дэмиен
Шрифт:
— Я знаю, ты никогда этого не забудешь, но я надеюсь, что однажды ты простишь меня за то, что я сказал.
— Я правда прощаю тебя, — искренне ответила я. — Надеюсь, ты простишь меня за то, что я позволила тебе поверить, что все было твоей виной. Мне очень жаль.
— Детка. — Он мягко улыбнулся. — Тебе не за что извиняться.
— Я знаю, — настаивала я. — То, что я сделала, было неправильно и несправедливо. Я была зла и позволила этому гневу раздуться до невероятных размеров. Пожалуйста, не делай то, что я сделала, менее ужасным, только потому что мы теперь вместе.
— Хорошо, —
Я закрыла глаза и прислонилась головой к его голове. Чувствовать себя удовлетворенной, счастливой и настолько защищенной почти пугающе.
— Я знаю, прошло буквально несколько дней, но рядом с тобой я чувствую себя в безопасности.
— Рядом с тобой, я чувствую, что могу ослабить свою защиту, — сказал Дэмиен, прижимаясь своим лицом к моему. — Ты — мое надежное место, Лана. Моя Веснушка.
Я открыла глаза и улыбнулась.
— Раньше я ненавидела свои веснушки.
Дэмиен в ужасе втянул в себя воздух.
— Почему?
— Потому что все говорили, что они делают меня милой, а я ненавидела это.
— Ты милая. — Дэмиен ухмыльнулся. — И сексуальная, и греховная. И красивая. Черт, ты такая красивая.
Я поцеловала его, и он улыбнулся мне в губы.
— Знаешь, когда я впервые увидел тебя, я понял, что ты девушка, которая может сделать меня счастливым.
Я откинулась назад, приподняв брови.
— Когда ты впервые увидел меня, я налетела на тебя и опрокинула на задницу.
— Да, — хихикнул Дэмиен, — но ты протянула мне руку, чтобы помочь подняться.
— И у тебя создалось впечатление, что я могу сделать тебя счастливым?
— Ага, — кивнул он. — Я понял, что ты будешь той, кто всегда поможет мне подняться, когда мне будет плохо, несмотря ни на что. Вот почему я оттолкнул тебя после того, как мы были вместе, ты была той, кто, я знал, может достучаться до меня в тот момент моей жизни, когда я всех отталкивал, и это напугало меня до чертиков. Ты — или моя спутница, или моя убийца, Аланна.
— Это так романтично.
— Я могу быть более романтичным.
— Продолжай.
Дэмиен усмехнулся.
— Мы в конце игры.
Я уставилась на него, сбитая с толку.
— Я понятия не имею, что это значит.
— Это значит, — пробормотал он, убирая волосы с моих глаз. — Независимо от того, что произошло между нами, или что ждет нас дальше, в конце концов, ты будешь со мной, а я буду с тобой. Я знаю это, ты знаешь это... все знают это.
Мое сердце затрепетало, а в животе запорхали бабочки.
— Ты говоришь довольно уверенно, Снежок.
— Так и есть, Веснушка.
— С каких это пор?
— С тех пор как ты пнула меня по яйцам, когда нам было по восемнадцать, и послала меня к черту.
Глава 21
Десять дней спустя...
Прошло десять дней с тех пор, как я узнала, что у моей мамы рак, девять дней с тех пор, как мы с Дэмиеном официально начали встречаться, и восемь с тех пор, как я узнала о плане лечения, на который подписалась моя мама, чтобы надрать задницу раку, а также с рождения близнецов Бранны и Райдера. Сегодня четверг, день
— Аланна. — Брона прищелкнула языком, привлекая мое внимание. — Ты причиняешь себе боль.
Я посмотрела на свои пальцы, прежде чем вытереть их о легинсы.
— Ничего не могу с собой поделать. — Я прочистила горло. — Я так нервничаю, что меня может стошнить.
Я посмотрела направо, когда рука на моей талии сжала меня.
— С ней все будет в порядке.
Я уставилась на своего парня и нахмурилась. Он взял выходной на работе, и это меня беспокоило, потому что мистер Коллинз говорил ему, что его расписание на следующие несколько недель строго регламентировано, но все равно разрешил ему взять выходной, чтобы побыть со мной. Я всегда буду благодарна ему за это, потому что мне нужно, чтобы Дэмиен был рядом.
— Ты этого не знаешь, Дэмиен.
Он ничего не ответил; вместо этого он наклонился и поцеловал меня в щеку.
— Когда она выйдет из операционной, она надерет тебе задницу за то, что ты так сильно переживаешь.
Я попыталась улыбнуться, но безуспешно, поэтому он снова сжал меня. Этот жест успокаивал, но именно его присутствие, а также Броны по-настоящему сдерживало мои взвинченные нервы. Когда я проснулась утром и собралась ехать в больницу на встречу с родителями, Дэмиен удивил меня, сказав, что взял выходной на работе, чтобы поехать со мной, и что мы должны по дороге заехать за Броной, потому что она тоже собирается приехать. Мне не хотелось плакать, поэтому я обняла его, прижавшись лицом к его груди, пока не пришлось выходить.
Это было три часа назад, и моя мама была всего час как на операции. Медсестра, с которой я разговаривала о процедуре лампэктомии моей мамы, сказала, что ограничений по времени нет, потому что это очень тщательная операция. Врач хочет удалить как можно меньше тканей молочной железы при удалении опухоли, поэтому он не торопится. Я понимаю это, поощряю, но Всевышний знает, что чем дольше она находится в операционной, тем хуже я себя чувствую.
Мой отец, кажется, разделял мое беспокойство.
Он ни разу не присел с тех пор, как закрылись двери операционной. Мы все могли остаться в зале ожидания, но предпочли сесть на ряд стульев, выстроенных у входа в операционную. Мой отец расхаживал туда-сюда перед двойными дверями с того момента, как моя мама прошла через них. Каждый раз, когда они открывались, он вытягивался по стойке смирно, но каждый раз его плечи опускались, когда он понимал, что это не она.
Он тоже был вне себя от беспокойства, и впервые с тех пор, как я узнала, что он изменил ей, я поняла, что он все еще заботится о ней. Все еще любит ее. Чем дольше я смотрела на него, тем яснее становилась возможность того, что все что он сделал, всего лишь одна огромная ошибка, и я не знаю, как к этому относиться. Я хотела продолжать злиться на него, так было намного легче отодвинуть его в сторону, но видеть его уязвимым, когда он ждет новостей о моей маме, задело меня за живое.