Демография регионов Земли. События новейшей демографической истории

Клупт Михаил

Необходимо стремиться к тому, чтобы сделать здоровый образ жизни доступным и в то же время престижным, «модным», а через какое-то время и привычным, воспринимаемым как рутинная норма, выполняемая, подобно мытью рук, почти автоматически. Поскольку материальные и духовные причины невнимания к собственному здоровью образуют порочный круг, разорвать его можно, только решая одновременно как сугубо материальные, так и духовно-нравственные, информационные и пропагандистские задачи. Создание, например, условий для занятий физической культурой и спортом по месту жительства, учебы, работы крайне важно. Но для того чтобы люди захотели тратить на эти занятия часть своего времени и средств, нужна соответствующая атмосфера в обществе. Примерно так же обстоит дело и с мероприятиями ранней диагностики, другими мерами профилактического здравоохранения, роль которых в повышении продолжительности жизни сегодня общепризнанна.

Заслуживает

внимания феномен Москвы. Столичные показатели продолжительности жизни (у мужчин в 2005 г. – 66,7, у женщин – 76 лет) значительно опередили среднероссийские (соответственно, 58,9 и 72,3 года). Данная ситуация, несомненно, связана с более высоким уровнем жизни в столице. Однако здесь есть и другой аспект, индикатором которого выступает меньший по сравнению с другими регионами России разрыв в продолжительности жизни мужчин и женщин. Именно в Москве наиболее многочисленны группы населения, имеющие ярко выраженную «карьерную» мотивацию заботы о собственном здоровье и легко перенимающие западные поведенческие инновации в этой области; именно в Москве сосредоточены новые медицинские технологии. Неизбежно происходит «просачивание» поведенческих и технологических здравоохранительных инноваций с «верхних» на «нижние» этажи социальной пирамиды. Все это создает определенную «здравоохранительную обстановку», социальную среду, благоприятно сказывающуюся на показателях здоровья и продолжительности жизни. Отметим в этой связи, что анализ данных в разрезе субъектов Федерации свидетельствует о наличии статистически значимой положительной корреляции между долей лиц с высшим образованием в населении и продолжительностью жизни.

Необходимо также подчеркнуть, что пропаганда здорового образа жизни должна быть дифференцированной, исходить из возможности различных его мотиваций. Для одних ими могут быть карьерные устремления, для других – религиозные убеждения, категорическое неприятие греховных привычек, третьи будут вести здоровый образ жизни, подражая примеру эталонных для них групп населения или отдельных личностей. Не стоит также забывать, что в здоровых – в буквальном и переносном смыслах слова – обществах формирование и пропаганда конструктивных и жизнеутверждающих моделей повседневного поведения, понятных и доступных «неэлитным» слоям, является одной из обязанностей правящей, художественной, научной элиты.

Эффективная стратегия борьбы со смертностью подразумевает реализацию мероприятий или целых программ, ориентированных на определенные группы населения. Наиболее важной, хотя и не обещающей быстрого положительного влияния на показатели средней продолжительности жизни, является работа с молодежью. Задача всех участников демографической политики, а шире – всех здоровых сил общества – поддерживать ту часть молодежи, которая стремится к здоровому образу жизни, в том числе формируя привлекательный имидж их жизненной стратегии и делая ее эталонной для остальных. Позитивный эффект этих действий проявится тогда, когда сегодняшняя молодежь вступит в средний возраст, в котором мужская смертность от внешних причин в настоящее время исключительно велика.

Нельзя игнорировать и проблемы, связанные с маргинальными слоями населения. Основными направлениями решения этих проблем являются социальная профилактика маргинальности; разработка и реализация социальных технологий, помогающих маргиналам вернуться к обычной жизни, обеспечение им гарантированного доступа хотя бы к некоторому минимуму медицинских, гигиенических и бытовых услуг, возможностей для ночлега и т. д.

9.2. Особенности российской рождаемости и демографическая политика

Вопрос об особенностях российской рождаемости имеет очевидную практическую составляющую. Если российская ситуация существенно отличается от западной, то это следует обязательно учитывать и при разработке российской демографической политики. Если же считать, что таких отличий нет, и к тому же полагать все западное синонимом разумного, то демографическую (или семейную) [431] политику можно смело копировать с понравившегося западного образца. На мой взгляд, особенности российской рождаемости весьма существенны и проявляются как в уровне и динамике рождаемости, так и в системе определяющих ее факторов.

431

Демографическая политика представляет собой комплекс мер, принимаемых государством с целью повлиять на режим демографического воспроизводства в заданном направлении. Семейная политика направлена на поддержку семьи как социального института и оказание помощи определенным группам семей (молодым семьям, семьям с детьми и т. д.), однако, в отличие от демографической политики, непосредственно не нацелена на изменение показателей демографического воспроизводства. В российских условиях демографическая политика в области рождаемости в значительной своей части должна совпадать с семейной политикой, так как необходимым условием повышения рождаемости является улучшение условий жизни семей, имеющих детей. Ввиду этого вполне правомерно говорить о необходимости проведения в России семейно-демографической политики, однако в данной работе в целях упрощения терминологии используется уже устоявшийся термин «демографическая политика».

Трудно согласиться с А. Г. Вишневским, по мнению которого европейские страны СНГ (включая Россию) в годы реформ «лишь повторяли тот путь, который многие страны Западной Европы проделали с той же скоростью в отсутствие каких бы то ни было потрясений и даже в периоды процветания». [432] Обосновывая этот тезис, А. Г. Вишневский приводит рисунок (рис. 9.3), на котором траектории рождаемости в России, Украине, Италии, Испании, Германии синхронно идут вниз. [433] Подобная аргументация не убеждает.

432

Вишневский А. Г. Демографический кризис в странах СНГ // Население и общество. 2005. № 90–91. С. 4.

433

Там же, рис. 6; в данной работе этот рисунок приводится с минимальными изменениями технического характера.

Рис. 9.3. Снижение рождаемости в России и некоторых странах Европы в 1950–2003 гг.

Вызывает возражения уже сам подбор стран. В соответствии с классификациями, используемыми сегодня в мировой демографии, Италия и Испания относятся к странам Южной, а отнюдь не Западной Европы. [434] Германия – тоже «особый случай»: на показатели рождаемости в ней оказал понижающее влияние трансформационный кризис в восточных землях (бывшей ГДР). Складывается впечатление, что все три названных государства попали на рисунок, приведенный А. Г. Вишневским, только по одной причине – рождаемость в них ниже, чем в остальных странах Северной и Западной Европы.

434

См., напр.: Все страны мира 2005 // Население и общество. 2005 (сентябрь); 2006 World Population Data Sheet // http://www.prb.ru.

Между тем коридор, в котором на протяжении последней четверти века находились показатели рождаемости промышленно развитых стран мира, был достаточно широк (рис. 9.4). Верхняя его граница с середины 1990-х гг. стабилизировалась на уровне простого воспроизводства населения, нижняя соответствовала сокращению численности населения с каждым поколением почти вдвое. Траектория российской рождаемости, направившись в 80-е гг. прошлого века к потолку этого коридора, начала затем стремительно падать вниз и стабилизировалась лишь неподалеку от его дна. Максимальные значения суммарного коэффициента рождаемости в России были достигнуты в 1987 г. и составили 2,23, минимальные зафиксированы в 1999 г. – 1,17.

Обратившись к любой базе демографических данных, легко убедиться: нигде в Западной и Северной Европе [435] не наблюдался феномен, подобный российскому, – на протяжении 13 лет суммарный коэффициент рождаемости не поднимался выше уровня 1,35. Траектория российской рождаемости на протяжении последней четверти века менее всего, как это видно на рис. 9.5, походила на повторение с запаздыванием соответствующих кривых для США или стран Северной и Западной Европы. Сходство же, причем немалое, наблюдалось между Россией и странами с переходной экономикой (рис. 9.6).

435

За исключением Латвии, Литвы и Эстонии, которые упомянутые международные классификации относят к странам Северной Европы. В демографическом отношении данные страны примыкают к государствам, ранее входившим в СЭВ, и весьма далеки от европейских северных стран.