Демон Господа
Шрифт:
Башня Мульцибера давно лишилась многовершинного огромного шпиля, занимавшего всю крышу, с которым ее построили изначально. Он пронизывал мантию замка прямо по центру, и его разрушили, разровняв площадку, чтобы главному архитектору Мульциберу и всем, кто решит совершить столь трудное восхождение, открывался прекрасный вид на темный город. Но Адрамалик взобрался на башню не ради прекрасного вида, а согласно указанию Вельзевула, которое следовало исполнить до того, как Саргатан приблизится к семи воротам Диса. Проводив подмененного Люцифага к его ничего не заподозрившему фельдмаршалу,
Адрамалик крайне редко посещал главного архитектора, с момента основания столицы много тысячелетий назад в услугах его он не нуждался, да и тогда заходил, только чтобы обсудить свои условия по планировке казарм Ордена.
Мульцибер, уединившись в своей башне добровольным затворником, давно утратил обличье падшего ангела. Он настолько сильно проникся своим постоянно растущим шедевром, что в конце концов решил стать с ним одним целым, слиться с толстой фаллической башней, встроить собственное тело в ленивый организм Диса.
Адрамалик мог наблюдать Мульцибера в разных стадиях его превращения и не знал, как тот выглядит теперь. И он не мог сразу распознать его среди причудливой конструкции кирпичей верха башни. Архитектуру Диса нельзя было упрекнуть в перегруженности декором, но в своем прибежище Мульцибер дал себе волю. Может быть, по этим чертам можно было судить о его характере, но Адрамалика этот вопрос совершенно не интересовал. Используя в качестве ориентира эмблему архитектора, он прошел мимо нескольких кирпичных пьедесталов, увенчанных Мульцибером извлеченными из себя внутренними органами, — те были соединены с толстыми артериями, а значит, и с органами самого Замка. Прищуриваясь из-за летящих частиц пепла и стараясь не ступать на ведущие куда-то вниз мясистые трубы, Адрамалик протиснулся мимо резных колонн, в ниши и орнаменты которых тоже оказались вживлены какие-то фрагменты тела демона. Если бы не парящая в воздухе эмблема главного зодчего, Адрамалик, возможно, и не заметил бы его самого: от него осталось только приплюснутое лицо, выступавшее из высокой, свободно стоящей колонны, усеянной яркими желтыми глазами, — они позволяли строителю озирать все свое творение.
— Магистр Адрамалик… — прошуршала колонна, и это напомнило трение шероховатых боков камней.
— Первый министр…
— Прими извинения, первый министр. Я здесь несколько оторван от событий.
Адрамалик небрежно махнул рукой:
— Главный архитектор, я пришел по поручению государя. Он очень нуждается в твоих талантах. Ему нужна стена.
— Какого рода?
— Стена, которая бы его защитила.
— Государю нужна стена именно для этого?
— А ты не знаешь?
Некоторые из глаз Мульцибера закрылись.
— Здесь так тихо, Адрамалик. Тихо и спокойно.
Адрамалик перевел глаза на панораму Диса. Ветер разогнал тучи, и вид открылся чуть ли не до самого горизонта. Алое от восхода Алголя небо словно кистью мазнуло по серовато-синим крышам, и они стали кроваво-красными.
— Все это скоро изменится, Мульцибер. Хочешь ты того или нет.
— Я не уверен, что мне это не безразлично…
Адрамалик окинул взглядом открытые глаза архитектора. Какая ему, собственно, разница, для кого строить? Без преданности Вельзевулу подлинного рвения у него не будет. Или все же…
— Как понравилась бы тебе перспектива провести остаток вечности в Яме Авадона, Мульцибер? Там ты забудешь обо всем этом. Навсегда. Или ты полагаешь, что ему тоже будут нужны твои архитектурные таланты?
Выражение глаз не изменилось, открытых не прибавилось, но молчание говорило за себя.
— Чего Мухе от меня надо?
— Побольше уважения, Мульцибер! — Общаясь с архидемонами, Адрамалик всегда любил говорить с позиции силы.
— Что изволит государь требовать от своего покорного слуги?
— Государь, как я уже сказал, требует возвести стену. Стену вокруг Замка. Такую мощную и гладкую, чтобы отступник не смог ее одолеть. Шпионы доносят из Адамантинаркса, что армия, которую он собрал, превосходит все мыслимые пределы. Цель его похода — государь и его Замок.
— И сколько времени в моем распоряжении для сооружения «мощной и гладкой» стены?
— Неделя. Не больше двух.
Все глаза Мульцибера широко распахнулись.
— И где, позволь узнать, возьму я материал и рабочую силу на проект такого масштаба? Это невозможно, так и знай.
— В твоем распоряжении все души столицы. Каждый кирпич каждого дома, каждая душа, которая ползает по улицам, каждый душекамень мостовой. Они могут строить, ими можно строить. Все утробы и разрушители армии Диса также отойдут в твое распоряжение. После завершения стену надо защитить самыми мощными глифами, какие ты сумеешь изобрести. — Адрамалик перевел дух и добавил: — Строительство пойдет под твоим личным присмотром.
— Но посмотри на меня…
Адрамалик не нуждался в дополнительной оценке, он видел все еще по пути сюда. И потому знал, о чем говорит.
— Первым делом тебе придется трансформироваться. Как ты будешь выглядеть, никого не интересует. Чего это тебе будет стоить — тоже. Я… Нет, не я. Государь требует, чтобы ты лично вникал во все вопросы, а не сидел здесь, где «тихо и спокойно», как ты это сам определил.
Глаза Мульцибера закрылись, и Адрамалик заметил появившиеся из них струйки дыма. Архитектор был возмущен.
— Я понял тебя, первый министр…
Адрамалик отвернулся и покинул Мульцибера.
Довольный, что единственный демон, который нашел в Аду мир и покой, тоже скоро станет очень, очень занят.
XXIX
Алголь поднимался к зениту.
Гул десяти тысяч труб и барабанов, свет бесчисленных вспыхнувших разом эмблем, миллион вибрирующих от возбуждения тел в доспехах — это превосходило все, что Ганнибал когда-либо видел. Твердь дрожала в ответ, и приходилось как следует держаться на ногах, чтобы не упасть. Он понимал: если бы у него оставалось сердце, оно бы сейчас билось как никогда.
Алголь вышел в зенит, и великая Вторая Армия Восхождения приготовилась выступить в долгий поход. К Дису. Армия душ должна была двинуться вслед за Сатанакией. Ганнибал переглянулся с Маго, и оба улыбнулись. Но оба подумали и о том, суждено ли им снова увидеть Адамантинаркс. Генерал душ обернулся к городу и увидел, что вдали на помосте все еще виднеется белая фигура Саргатана, рядом угадывались Элигор и другие демоны — они должны были выступить позже.