Демон, который ошибался
Шрифт:
Большая часть жилых домов находилась на том же уровне, что и двор башни Ардимана. Существовали и другие уровни, выше или ниже, чем главный, но этот считался основным. Когда мы прокладывали себе путь через толпу на проспекте Ардимана, Нойтинген спросил:
– Контракт на тебя первым заключил колдун Мальдивиус?
– Так точно, сэр, он эвокировал меня со своей планеты, а позже продал мой контракт циркачу Багардо.
– Пришлось ли Мальдивиусу пострадать, понести потери, когда ты находился у него?
– Именно так, сэр. Вор унес его
– Кто взял камень?
– Это был... сейчас вспомню... Мальдивиус сказал, что вором был один фариец, которого он когда-то знал. А в чем дело, сэр?
– Ты узнаешь об этом, когда познакомишься со своей новой хозяйкой, мадам Роска сар-Бликснес.
– Мастер Нойтинген, ради всего святого, объясните мне вашу систему имен и титулов. Я всего лишь бедный невежественный демон...
– Она вдова синдика Бликснеса и теперь сама хочет стать синдиком.
Он свернул в боковую улицу и остановился перед одним из наиболее помпезных сооружений. Слуга впустил нас – маленький смуглый человек с крючковатым носом. Одеяние и головная повязка выдавали в нем жителя Федирана. Он провел меня в кабинет моей новой хозяйки, меблировка которого отличалась от меблировки кабинета Мальдивиуса или фургона Багардо, как вино от воды. Хотя день был солнечный, горожане не должны были пользоваться искусственным освещением, а только зеркальным отражением, здесь горели три свечи, вставленные в розовые подсвечники.
Мадам Роска сидела за письменным столом. На ней было длинное платье из прозрачной, как паутина материи, через которое ясно просвечивало ее тело. Подобный облик женщин завораживает и волнует мужчин – еще одна странность поведения этих экземпляров человеческого рода.
Роска была высокой стройной женщиной с белыми волосами, аккуратно собранными в изящную прическу. У нее было тонкое, с четкими чертами лицо того типа, что, как мне говорили, считается в Новарии образцом красоты. (Сам я не судья в подобных вопросах, поскольку все обитатели Первой Реальности кажутся мне на одно лицо.) Хотя она давно уже миновала пору юности, ей удалось сохранить большую часть качеств, свойственных этому периоду жизни.
Когда федиранец ввел нас, она улыбнулась:
– Я вижу, ты его привел, мой добрый Нойтинген.
– Ваша воля выполнена, – кивнул Нойтинген, опускаясь на одно колено и снова вставая.
– Дорогой Нойтинген, какая преданность! Покажи мастеру Здиму мое жилище. Представь его остальным слугам и объясни его обязанности... Нет, я передумала. Подойди поближе, о Здим.
Мне польстило обращение «мастер», – как правило, этот титул не употребляется при обращении к слугам. Я подошел.
– Ты тот, кто служил у доктора Мальдивиуса в его укрытии неподалеку от Чемниза?
– Да, мадам.
– Ты слышал, как он говорил об опасности, нависшей над Иром?
– Да, хозяйка. Он договаривался с синдиком Джиммоном о цене за открытие этой опасности.
– И он продал твой контракт за то, что ты позволил фарийцу из Хендау украсть волшебный камень?
– Да.
– Ты когда-нибудь присутствовал при том, когда он смотрел в магическое стекло?
– Что касается этого, мадам, то он настаивал на том, чтобы я стоял на страже во время его озарений. Так что я хорошо познакомился с его методами.
– А, вот как! Посмотрим. Пройдем же в одну из моих молелен и попробуем использовать твои знания. Я хорошо знакома с его методами. Ты можешь идти, Нойтинген.
Нойтинген было запротестовал:
– Если ваше величество считает, что для вас безопасно оставаться наедине с этим...
– Мой маленький человек-дракон – образец верности. О, не бойся за меня. Идем, Здим.
Молельня была маленькой восьмистенной комнатой, расположенной в угловой части дома. Как и кабинет Мальдивиуса, она была полна всяческих магических приспособлений. В центре стола стоял сосуд, в котором покоился драгоценный камень, в точности повторяющий сибиллианский сапфир.
– Это камень Мальдивиуса, мадам? – спросил я. Она усмехнулась:
– Ты угадал, демон. Мне немало стоила его покупка Нойтингеном у известного скупщика краденого, но безопасность наших земель требует того, чтобы камень находился в надежных руках. Кроме того, у Мальдивиуса слишком много серьезных врагов в городе Ире, чтобы он мог вернуться сюда и начать меня преследовать. А теперь расскажи мне, что именно говорил Мальдивиус перед своими озарениями.
– Прежде всего, моя госпожа, он молился. Потом...
– Какую именно молитву он произносил?
– Ту, которая обращается к Зеватасу, начинающуюся словами: «Отец Зеватас, король богов, создатель Вселенной, господин всех, да славится в веках имя твое...»
– Да, да, я знаю. А что потом?
– Потом он готовил смесь из трав...
– Из каких трав?
– Я не знаю всех, но думаю, что одной был базилик, судя по запаху и цвету.
Дама достала одну из своих книг по магии и стала изучать рецепты. С помощью этой книги и того, что я смог вспомнить из процедуры, через которую проходил Мальдивиус, мы восстановили большую часть заклинания, погружавшего Мальдивиуса в состояние транса.
Но в конце концов наша работа застопорилась.
– Очень гадко с твоей стороны, Здим, дорогой, просто очень гадко не быть повнимательнее и не запомнить все точнее, – сказала она, зевая.
Меня смутило обращение «дорогой», и я уже стал подумывать, не повторится ли сейчас то, что произошло у меня с Дульнессой, наездницей без седла. Однако мои усики не передали мне ничего, что могло бы говорить о чувственных эмоциях, а вскоре я узнал, что то был обычный для Роски стиль обращения. Для того чтобы с успехом иметь дело с обитателями Первой Реальности, нужно как следует уяснить себе, что в половине случаев они вовсе не имеют в виду того, что говорят.