Демон на моем плече
Шрифт:
— Стойте, стойте, — взмолился батюшка, — не все сразу и не так быстро. Кто они, вы о ком?
Иван боялся произнести эти слова, — ну те, что вы сказали, — уклончиво ответил он.
— Понятно. Что ж, пойдемте, побеседуем, — дружелюбно сказал священник, пропуская Ивана вперед. Тот замялся в неуверенности.
— Смелее, — подтолкнул его батюшка.
Иван шел по направлению к храму, боясь оглянуться, боясь вновь заблудиться, боясь всего на свете. Священник подбадривал его и так они дошли. Отворились старинные двери, и они оказались внутри храма. Перед иконами спокойно горели лампады.
Иван почувствовал умиротворение и огромное облегчение, словно гора
— А крещен ли ты? — начал разговор священник, — веруешь ли в Господа Бога нашего, соблюдаешь ли пост, ходишь ли к святому причастию?
— Крещен батюшка, но ничего не соблюдаю, только на пасху, яйца там и прочее — оправдывался Иван.
— Что крещен это хорошо, — похвалил его священник.
— А теперь расскажи, что же привело тебя сюда?
— А они…, — замялся Иван.
— В храме ты под защитой Господа нашего, — перекрестился священник, — им сюда входа нет.
Иван рассказал все с самого начала. Священник слушал внимательно, не перебивая. Закончив свой рассказ, Иван замолчал. Молчал и священник.
— Батюшка, помогите! — наконец прервал молчание Иван.
— Я лишь проводник слова Божия. Спасение же в вере Христовой. Веруй и воздастся тебе. Веруй и отринут от тебя демоны. Ибо, если Бог за нас, то кто против нас? Но исходя из твоего рассказа, ты не колдун вовсе, а жертва обстоятельств. Демоны будут одолевать и испытывать тебя, будут мучить и терзать. Но, не принял ли муки Господь наш Иисус Христос на Голгофе, ради спасения рода людского? Так и ты будь стойким в вере христианской. Приди к Господу нашему, покайся. Твори молитву штоденно. А главное — верь. Ибо без веры в Господа нашего не справишься ты с ними.
— Я думал вы их изгоните, — понурив голову, пробормотал Иван.
— Обряд экзорцизма тебе не поможет, — ответил священник, — ты не одержим.
— Я боюсь выходить отсюда, — взмолился Иван.
— Никто, кроме тебя самого, не справится с этим, — продолжал наставлять его батюшка, — веруй, говорю тебе, ибо без веры путь твой во тьме лежит. А я буду молиться о душе твоей. Да хранит тебя Господь, иди с Богом.
Не на это рассчитывал Иван и понурив голову вышел вон из храма. Он шел по аллеям Коложского парка, а ветер яростно рвал на нем одежду, трепал волосы на голове, поднимал огромные кучи мусора, травы, веток и яростно бросал их в лицо Ивану. Не обращая ни на что внимания, полный отчаяния, он шел домой пешком. Он так надеялся на помощь! Оказывается, религия творит чудеса только если человек верует. А где ее взять веру эту?! Конечно, можно сделать вид, что веруешь. Так большинство и поступает, только никто из них и понятия не имеет о том, с чем столкнулся Иван. По дороге встретился книжный магазин.
«Зайду хоть Библию куплю», — подумал он.
«Нет у нас Библий! — грубо ответила ему продавец, — в церковных магазинах их продают и вообще, мы закрываемся, выйдите отсюда», — девушка смотрела с ненавистью, едва сдерживаясь.
Иван извинился и вышел из магазина.
— Катя, ты чего? — удивилась второй продавец, слышавшая их разговор, — есть же Библии, десять штук еще на складе. И чего мы закрываемся вдруг? Еще целый час до конца рабочего дня.
Катя сидела, удивленно хлопая глазами, причину своего поведения она объяснить не могла.
Вконец измученный, Иван доплелся до своего дома. Поднялся на свой этаж, вошел в квартиру. Обстановка показалась ему какой-то враждебной. «Подождите, подождите, — думал он про себя, — как уверую в Господа Бога, будет вам тогда». Хотя он и сам особо не надеялся, что может уверовать, но чем, как говорится …
Он лег на диван и уставился глазами в потолок. Долго лежал не двигаясь, потом уснул.
Его тащили за ноги по какому-то темному коридору, голой спиной по полу. Острые камни разрывали кожу, было очень больно. Он хотел кричать, но не мог, у него не было рта! Стояла нестерпимая вонь. Кто-то постоянно пинал его ногами, чем-то хлестал, видимо плетью. Тащили его очень долго, Ивану показалось, что прошла целая вечность. Наконец те, кто его тащил, остановились. Ивана бросили на колени пред кем-то или чем-то бесконечно ужасным. Иван стоял, свесив голову, почти теряя сознание.
— Подними голову, — голос звучал так, что казалось голова сейчас разорвется от мощности этого звука.
Иван покорно поднял глаза и тут же его сковал холодный ужас. Тот, кто стоял перед ним был страшен. Он был настолько страшен, что все то, что видел Иван раньше на картинах, казалось милыми котиками. Ивана затрясло. Он хотел кричать, молить о пощаде, но рта у него не было!
— Так ты уверовать решил? — вновь зазвучал этот нестерпимый голос.
— Не выйдет, — продолжал он, — ты не можешь, ты же проклят и весь род твой, от начала времен. А знаешь ли, кто тебя проклял? — голос звучал так нестерпимо громко, что казалось вот-вот все вокруг разорвется на мелкие клочки. И тут он засмеялся. Более жуткого смеха Иван и представить себе не мог.
— Ты узнаешь, — ответил он на свой же вопрос, — скоро ты все узнаешь.
— А сейчас, сдерите с него кожу, — приказал он кому-то в темноте.
Тут же огромные невидимые руки схватили Ивана, и он почувствовал, что кто-то очень грубо, огромными острыми когтями полосует его тело, сдирая кожу. Он мог кричать только душой. Сознание не мутилось, оно было ясным и все, что с ним делали, Иван чувствовал каждой клеткой своего многострадального тела. Он слышал звук отрываемой кожи, чувствовал, как льется по телу его теплая кровь. Он корчился, извивался, но руки, а скорее лапы, державшие его были настолько сильными, что сопротивляться этому он не мог. Боль! Какая это нестерпимая боль! Все его существо превратилось в боль, и бесконечную муку. Он так хотел кричать и, в какой-то момент, сделал невероятное усилие, и там, где должен быть рот, кожа криво порвалась, оголяя окровавленные зубы. Он издал долгий, душераздирающий вопль и.… проснулся.
Он проснулся от собственного крика, на полу, в своей квартире. Он лежал, скорчившись, в луже собственной мочи и кричал, кричал, кричал, пока не понял, что его уже никто не мучает. Судорожно ощупав себя всего и убедившись, что кожа на месте, он еще долго лежал, не веря в происходящее, потом медленно поднялся.
«Приснилось, — подумал он, — кошмар».
Иван взглянул на часы — шесть тридцать утра. Пора собираться на работу.
«Как я пойду на работу? — думал он, — ведь я совершенно разбит и почти без сил». Войдя в ванную, он глянул на себя в зеркало и в ужасе отшатнулся. Из зеркала на него смотрел худой, изможденный мужчина, почти старик, со впалыми глазами и морщинистым лицом. Но больше всего Ивана поразила собственная седина, он был абсолютно седым. Даже отросшая щетина была белой как снег.