Демон пробуждается. Сборник. Книги 1 - 19
Шрифт:
Элбрайн медленно повел мечом перед собой, соответствующим образом перемещая свой вес, чтобы сохранить равновесие. Движение закончилось взмахом меча над левым плечом. Шаг вперед, и снова медленное, плавное перемещение меча, но уже в обратном направлении. Еще один шаг вперед, потом в сторону, и юноша, оказавшись лицом к лицу с «противником», нанес ему удар, отскочил, снова нанес удар — все это медленно, гармонично; шаг правой ногой назад, поворот, и новая атака на «противника».
Би’нелле дасада, так это называлось по-эльфийски, или танец с мечом.
Из-за деревьев у подножья холма с искренним восхищением наблюдали за юношей Джуравиль и еще несколько эльфов. Перед ними разворачивалось поистине необыкновенно красивое зрелище — сочетание великолепно отточенной мышечной силы и почти сверхъестественной ловкости. Ни на миг не теряя равновесия, Элбрайн танцевал с мечом гармонично, изящно, делая быстрые, как будто переливающиеся друг в друга движения.
Лезвие сверкало в утреннем свете, длинные волосы пшеничного света взлетали и снова ложились на плечи. А глаза! Как сверкали его зеленовато-оливковые глаза — словно он и в самом деле видел своего воображаемого противника.
Мастерство Элбрайна совершенствовалось с каждым днем. Больше никто в Облачном Лесу, даже Тантан, не ставил под сомнение его отвагу. В словах «кровь Мазера» теперь не звучало ни малейшего оттенка насмешки. Он прошел сквозь «стену непонимания», как Джуравиль называл это, отказался от чисто человеческого способа мышления и не только сам обрел невероятную мощь, но и мог черпать ее у природы.
И каждое утро, прежде чем пелена тумана затягивала Облачный Лес, он поднимался на холм, встречал там рассвет и исполнял свой танец с мечом.
Кровь Мазера, никуда не денешься.
Подарки — тяжелое шерстяное одеяло, маленькое кресло из согнутых прутьев и зеркало в деревянной раме — удивили и даже смутили Элбрайна. Он знал, что одно только зеркало стоило ужасно дорого, а кресло было изготовлено с потрясающим мастерством и к тому же складывалось, что позволяло легко переносить его с места на место. Однако самое большое впечатление на него произвело одеяло — исключительно практичная вещь.
Юноша внимательно разглядел кресло, даже посидел в нем и вдоволь налюбовался своим изображением в отсвечивающем серебром зеркале.
— Спасибо, спасибо огромное! — сказал он в конце концов, зардевшись от смущения.
— На самом деле ты даже не понимаешь всего значения этих подарков. — Тантан, конечно, не могла удержаться от того, чтобы сказать ему что-нибудь неприятное. — Думаешь, их сколько? Три? На самом деле самый ценный подарок четвертый!
Элбрайн уставился на нее, пытаясь прочесть в голубых глазах эльфийки намек на разгадку этого странного заявления.
— Зеркало, кресло, одеяло, — торжественно перечислил Джуравиль. — И Оракул.
Элбрайн никогда не слышал этого слова прежде; его недоумение достигло предельной точки.
— Думаешь, мертвые уходят навсегда? — ошарашила его новым вопросом Тантан, по-видимому, получая удовольствие от этого спектакля. — Думаешь, существует лишь то, что ты видишь?
— Есть другие уровни сознания, — попытался объяснить Джуравиль, бросив сердитый взгляд на свою не в меру «вредную» партнершу.
— Сны, — откликнулся Элбрайн, от всей души надеясь, что угадал.
— «Странствия души», если уж на то пошло, — добавил Джуравиль. — Оракул позволяет оживлять воспоминания и переносить их в настоящее.
Элбрайн нахмурился, пытаясь вникнуть в смысл сказанного.
— И говорить с мертвыми? — внезапно охрипшим голосом спросил он.
— С какими еще «мертвыми»? — засмеялась Тантан. Ее бесконечные словесные игры даже Джуравиля заставили усмехнуться.
— Пошли, — сказал он Элбрайну. — Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Они покинули Кер’алфар и углубились в лес. День был облачный, туман плотно окутывал долину, сквозь густую листву пробивался легкий дождик. Они шли почти час. Все молчали, кроме Тантан, которая то и дело поддразнивала Элбрайна; по-видимому, никак не могла удержаться.
В конце концов Джуравиль остановился у основания огромного дуба с таким могучим стволом, что Элбрайн не смог бы обхватить его даже вполовину. Эльфы обменялись многозначительными взглядами.
— Ничего у него не получится, — мелодично пропела Тантан.
— Он по натуре своей победитель, — возразил Джуравиль, заставив ее сердито топнуть маленькой ножкой.
Элбрайн глубоко вздохнул и распрямил плечи. Все ясно, это просто еще одна проверка его воли и ментальной мощи. И в этой проверке будут играть какую-то роль подарки, которые ему велели прихватить с собой. Он был полон решимости не разочаровать Джуравиля и не позволить «карканью» Тантан сбыться.
Между корнями дерева был виден узкий лаз, переходящий в туннель, который, расширяясь, круто уходил вниз.
— Внутри есть каменный пьедестал, на который ты должен поставить зеркало, — объяснил Джуравиль. — И сесть в кресло так, чтобы зеркало было прямо перед тобой. А одеялом завесь вход, чтобы внутри стало совсем темно.
Элбрайн стоял, ожидая дальнейших инструкций, однако их не последовало. Наконец Тантан локтем подтолкнула его.
— Что, боишься даже попытаться?
— Попытаться сделать что? — возмущенно спросил Элбрайн и посмотрел на Джуравиля, ожидая поддержки.
Однако тот также кивнул на узкий лаз.
Элбрайн понятия не имел, чего они от него ждут. Пожав плечами, он взял подарки и подошел к отверстию. Залезть туда уже само по себе было испытанием, поскольку лаз был явно рассчитан на субтильную эльфийскую фигурку. Сначала Элбрайн просунул туда кресло и отпустил его. Судя по звуку падения, до пола пещеры было футов восемь, не больше. Потом он расстелил одеяло, чтобы прикрыть выступающие корни и не порвать о них одежду, лег на него, взглянул в вечно осуждающие глаза Тантан и прочел в них, что она, без сомнения, считает его полным тупицей. Бросив последний взгляд на Джуравиля, Элбрайн полез внутрь, головой вперед, прижимая зеркало к груди, чтобы не разбить.