Демон пробуждается
Шрифт:
Он не чувствовал камней у себя под ногами — факт, который раздражал его едва ли не больше всего на свете. Несмотря на все преимущества существования в форме духа, Квинтал утратил ощущения, доступные смертному телу. Для него больше не существовали такие вещи, как прикосновение травы и камней к голым ногам, запах готовящейся пищи, вкус моллюсков с экзотическими приправами, которые он ел, когда «Бегущий» заходил в Джасинту.
Сейчас он стоял — или, скорее, парил над полом — в огромном зале перед обсидиановым троном, на котором сидел демон, этот монстр, заменивший ему Бога.
— Мы будем в Палмарисе к середине лета, — объявил
— И там мы остановимся? — спросил Квинтал.
— Остановимся? — усмехнулся демон. — Сначала мы немножко поиграем с тамошними правителями, натравливая их друг на друга, а потом, когда они меньше всего будут опасаться подвоха, ринемся дальше на юг. Весь мир будет принадлежать мне. Для человечества настанет эпоха тьмы.
Квинтал не мог не согласиться с демоном, хотя, без сомнения, оставались еще кое-какие нерешенные мелкие проблемы. Альпинадор, несмотря на жестокие набеги на его пограничные области и даже в глубь страны, в целом пока держался, но в этом северном королевстве было слишком мало народу и почти отсутствовала какая бы то ни было организация, так что всерьез опасаться его не было причин.
— И приходом этой эпохи человечество обязано только самому себе, — продолжал Бестесбулзибар. — Слабости людей открыли нам дорогу.
Демон взмахнул крыльями, и волна горячего воздуха прошла сквозь Квинтала; странно, конечно, что он ее почувствовал, но это и впрямь было очень похоже на ощущение. Кроме того, порыв воздуха пробудил в нем воспоминания.
Он вспомнил все до мельчайших деталей: кем он был, чем жил и на что надеялся в своей смертной жизни. Вспомнил Санта-Мир-Абель, плавание на Пиманиникуит. Вспомнил Эвелина, проклятого Эвелина, и их соперничество. В ушах звенел голос Эвелина, возмущенного гибелью «Бегущего», и это, Квинтал знал, был голос человека, которого коснулся сам Бог. Он вспомнил, как преследовал «безумного монаха» от города к городу, и слова предостережения, которые тот говорил, в те времена воспринимаемые как дикость, а на поверку оказавшиеся правдой.
Квинтал поднял взгляд на своего господина; тот, без сомнения, заставил его вспомнить все это с одной целью — чтобы помучить. Со времени гибели своего физического тела, когда булавка с гематитом каким-то образом перебросила его дух в Аиду, к Бестесбулзибару, Квинтал помнил лишь последнее столкновение с Эвелином и его друзьями.
Однако сейчас… Да, сейчас он вспомнил. Все. И понял, что обречен, что правдивы и заявления демона, и предостережения Эвелина. Слабость рода человеческого, утрата церковью Абеля подлинной набожности, уничтожение экипажа «Бегущего», зависть самого Квинтала по отношению к брату Эвелину — все это подпитывало демона, пробуждало тьму, теперь сгущавшуюся над миром.
Квинтал не хотел служить демону, но был бессилен бороться с ним и не имел возможности сбежать.
Бестесбулзибар протянул руку ладонью вниз и мысленно потребовал, чтобы Квинтал выразил ему свое уважение.
И дух проклятый, дух обреченный взял эту руку и поцеловал ее.
Спасения не было.
Квинтал понимал также, что демон читает его мысли и что охватившее его чувство безнадежности доставляет
— От тебя есть определенная польза, — внезапно сказал Бестесбулзибар. — Вторгаешься в сны таких глупцов, как этот Тол Юджаник, бродишь незамеченным среди наших врагов. Но я и сам могу делать все это. — Демон замолчал, и Квинтал подумал: все, теперь ему конец, сейчас он будет испепелен или заброшен в преисподнюю, где его ждут вечные мучения.
— Мне нужно от тебя нечто большее, — продолжил демон и перевел взгляд с Квинтала на один из потоков пылающей лавы. — Да, — пробормотал он, обращаясь скорее к самому себе, чем к своему призрачному собеседнику. Он встал, пересек помост, погрузил руку в расплавленный поток и снова посмотрел на Квинтала. — Да. Ты ведь больше не испытываешь никаких ощущений, присущих материальному миру? — Квинтал кивнул. — Я могу дать тебе это, моя маленькая марионетка. Я могу еще раз дать тебе жизнь, реальную жизнь, — Квинтал совершенно бессознательно рванулся к демону. — Я могу дать тебе даже кое-что получше.
И снова огромные крылья поднялись и опали; волна горячего воздуха прошла сквозь призрачное тело Квинтала. И когда она схлынула, ощущение жара осталось.
Ощущение жара осталось! Квинтал чувствовал тепло лавового потока!
Бестесбулзибар заговорил медленно, нараспев, на языке, которого Квинтал не понимал, — гортанные щелкающие звуки, немного похожие на те, которые издает старик, отхаркивая мокроту. Потом демон плюнул на Квинтала, и слюна не прошла сквозь призрачное тело, а прилипла к нему. Бестесбулзибар повторял это действие снова и снова, пока весь Квинтал не оказался покрыт слизью. Тогда демон схватил его — Квинтал непроизвольно вскрикнул — и швырнул в лавовый поток.
Иссушающий жар и адская боль — последнее, что испытал Квинтал, прежде чем мир заволокла тьма.
Он очнулся позже, гораздо позже, хотя не смог бы объяснить, откуда у него чувство времени. Он все еще находился в тронном зале и стоял — не парил в воздухе! — на полу.
Он превратился в создание из лавы, слепленное по образцу человека, слепленное грубо, но имеющее руки и ноги, внушительное туловище, голову и гибкие, мягко мерцающие оранжевым сочленения. Он чувствовал собственную неуклюжесть, но — чувствовал! Он перевел взгляд на свою ладонь, черную с оранжевыми прожилками, и его охватило изумление; в этой руке ощущалась невероятная сила, способная сокрушить камень — или голову врага.
Голову Эвелина, к примеру.
Злобный смех Бестесбулзибара прервал размышления Квинтала.
— Ну как, доволен? — спросил демон.
Квинтал не знал, что ответить. Он начал было говорить, но звук собственного голоса, похожий на рокот падающей горной лавины, напугал его.
— Ничего, ты привыкнешь к своему новому телу, мой генерал, — насмешливо сказал демон, — мой помощник. Ни один человек или даже великан не устоит перед тобой. Когда Палмарис падет, именно ты поведешь в город мою армию, а когда моим станет и Урсал, ты займешь королевский трон. — Ощущение невероятной мощи переполняло Квинтала. Он чувствовал, что мог бы в одиночку сравнять с землей Палмарис, что никто в целом мире не в состоянии остановить его. — Обучай свое новое тело. Почувствуй его возможности, передай ему все навыки военного искусства, которыми ты обладаешь. Теперь ты мой генерал и помощник. Пусть вся Корона трепещет перед тобой.