Демон-самозванец
Шрифт:
И процесс получения заказа ни в коем случае не подразумевает стрельбу и прочее насилие - мы не бандиты, мы честные воры.
Но что-то пошло не так. За дощатой дверью приглушенно бахнуло, затем еще и еще. Толщина досок немалая, и звукоизоляцию они обеспечивают неплохую, но против столь впечатляющих звуков это почти ничто.
Дат, осекшись, обернулся на шум, пролепетал:
– Ну вот, опять этот жуткий грохот. Я ведь говорил, что надо спешить.
Мои занятия не подразумевают наличие глубоких познаний в огнестрельном оружии, но и быть полным профаном в какой-либо области у нас не рекомендуется. Кто знает, что выплывет в ходе выполнения очередного заказа.
Не хлопушки на детском утреннике. И не фейерверки китайские. Боевое оружие с весьма и весьма приличным патроном - очень похоже на винтовку. А вот что-то заметно скромнее, скорее всего пистолет. Короткий вскрик, и почти сразу жуткий удар в дверь, как будто с той стороны от души размахнувшись, врезали тяжелой кувалдой.
Вот только не было никакой кувалды, пуля это. Доски не только на вид прочные, но и на деле. Пусть и попортила их сырость, но выдержали.
– Такого еще не было...
– пролепетал Дат.
Еще удар, и еще, но эти уже куда глуше: пули лупят не в нашу дверь, вероятнее всего попадают в стены. В какой-то миг трескотня выстрелов достигла такой величины, что они временами сливались в сплошной гул. А затем грохнуло, пол под ногами вздрогнул, с потолка посыпалась омерзительного вида труха вперемешку с перепуганными мокрицами, трехкопеечная лампочка, отмучавшись, со звоном лопнула, оставив нас во тьме. Дат дал волю нервам, завизжав перепуганной бабой, да и мне как-то не по себе стало, но привычка скрывать свои чувства не позволила выказать признаки слабости.
Прокомментировал как можно более непринужденным голосом:
– Для тюрьмы как-то слишком уж здесь шумновато.
– Забери меня отсюда!
– всхлипывая, взмолился Дат.
– Сожалею, но до тех пор пока не будут обговорены все нюансы вопроса оплаты, я бессилен что-либо предпринять. У нас очень строгие правила в этом вопросе.
За дверью завозились, окошко "кормушки" распахнулось, оттуда донесся перепугано-злобный басовитый голосок:
– Ваших тут нет, сказано же! Нет!
– Это ты портовым бабам на вопрос оплаты такое отвечай! Еще расскажи, что это не каземат особого режима!
– Он самый, но тут непростой постоялец, заперт по личному распоряжению самого господина наместника. Он точно не ваш, клянусь чем угодно: не солдат и не офицер - с одного взгляда понятно.
– Свет где, тупица?!
– Был свет, да вы тут разнесли нам все, ироды. Разве ж можно так?
– Молчать!
– А я ору разве? Без света таких узников не положено содержать, присмотр постоянный требуется. Не горит лампа, чинить надобно.
– Эй, есть там кто живой?!
Я как раз копался в собственной голове, не переставая удивляться новостям: язык людей за дверью мне совершенно не знаком, но понимаю его прекрасно. Ответил лишь для того, чтобы проверить, смогу ли на нем произнести что-нибудь:
– Ну один живой тут есть безо всякого сомнения.
– Жди, сейчас мы тебя, парень, вытащим. Открывай!
– Не могу.
– Что?!
– Да правда не могу, это же особый каземат, за узника сам господин начальник отвечает.
– Ключ у него?
– У коридорного должен быть второй, у него в каморке шкаф несгораемый, вот там их и хранят.
– Кто-нибудь, быстрее туда и обратно! А ты теперь не говори, что там карманника держат. С такими-то предосторожностями.
– А я говорил такое разве? Не карманник, конечно, но кто, мне неведомо. По личному приказу господина наместника сидит, даже имени нет никакого, под номером записан, можете сами учетный журнал посмотреть, если не верите.
– Зачем нам какой-то вонючий журнал, мы на лицо смотреть будем, а то господин генерал у вас тоже, небось, под номером проходит.
– Не могу знать, он в другом блоке.
– Ха! А это-то откуда знаешь?!
– Так ведь слухи ходят, куда же без них.
Шум бегущего человека, сбивчивый голос:
– Три ключа там, какой нужен?!
– Давай сюда все, этот разберется.
С той стороны завозились в замочной скважине, отчаянно заскрипел проворачиваемый замок, и дверь распахнулась с куда более серьезным скрипом. В коридоре оказалось гораздо светлее, но все же не настолько, чтобы я зажмурил глаза. Да и будь там прожектор на пять мегаватт, все равно надо делать вид, что мне все нипочем. Вот и стоял посреди камеры истуканом, небрежно заложив руки за спину и чуть отставив ногу. Спина выпрямлена, голова гордо вскинута, взгляд уверенный и слегка наглый.
Первое впечатление о человеке стоит немало. Может глянут на меня такого интересного и не станут лупить ногами.
Ну а если не поможет, так руки за спиной не просто так устроились, а пистолет-пулемет сжимают. В условиях малого по площади помещения, где сражаться придется практически в упор, эта скорострелка гораздо эффективнее чем то, из чего они бабахали до этого.
Хотя не факт, что после всех этих приключений оружие осталось оружием, а не куском бесполезного металла.
На порог шагнул первый посетитель. Невысок, причем по настоящему невысок, а не в сравнении со мной - мой рост заметно отличается от среднего. Зато плечи такие, что едва в дверной проем вписались. Могучий парень, про таких говорят - кряжистый. Одет он не так как Дат. Нет, совершенно не так. Серая плоская фуражка со здоровенным козырьком над которым пристроилась матерчатая кокарда, мундир того же цвета, и штаны вполне нормального вида, а не потешно расширяющиеся книзу. И лакированные сапоги начищенные до такого блеска, что могут заменить зеркало.
Еще один, такого же телосложения, и в таком же одеянии, маячил позади.
Ну ладно, один простительно, но два, это уже не сборище любителей одинакового стиля. Это солдаты. Или офицеры. В общем - люди армии.
Первый, подсветив обстановку камеры самой настоящей антикварной керосиновой лампой, удивленно опустил внушительных размеров револьвер, который прежде сжимал наготове в правой руке.
– Это что еще... Это... Это кто такой?!
– Заключенный, которого вы изволили захотеть увидеть, - пробурчали из коридора.
– Ничего не...
– военнослужащий неизвестной армии и рода войск не сводя с меня ошеломленного взгляда, рявкнул: - Надзирателя сюда! Живо!
Солдат за его спиной развернулся, вытащил кого-то из-за стены, придав пинком ускорение, направил в камеру. Невысокий плюгавенький человечек с розовощеким лицом младенца и в форме, ничуть не похожей на ту, что носили первые два, неловко просеменил, но на ногах удержался. А затем уставился на меня, и взгляд его тоже оказался не из равнодушных.
Я человек симпатичный, но вряд ли они влюбились с первого взгляда, думаю, все куда менее романтично. Мне ведь пришлось в спешке покидать одно высокое здание и я не успел переодеться, так и остался в спецовке. А так как работаю я не токарем, то спецовка у меня интересная - серебристый, с голубоватым отливом, комбинезон затягивающий все тело. Зеркальный материал выглядит так, будто его не на Земле выпускают, а где-нибудь не ближе Альфа Центавры. Блестит так, что в солнечный день ослепить может.