Демон-самозванец

Каменистый Артем

– Это... Это...
– забормотал плюгавый.

– Вот и я о том же...
– прокомментировал первый.

Что и говорить: первое впечатление я о себе уже создал, причем ни единого слова не произнеся.

– Что это такое?!
– вышел из оцепенения солдат.
– Ты тут надсмотрщик, или ведро с ушами?! Что это... да кто это у тебя тут?

– Не могу знать! Мы за этого вот отвечали!
– плюгавый указал на Дита.
– А этот, - палец теперь направлен на меня.
– Не наш он. В журнале не отмечен, не видел

его никто. Не знаю откуда взялся.

– А кто знает?!

– Не могу знать, но из наших вряд ли кто. Говорю же, он даже в журнал не записан, не бывает так. Двери заперты и опечатаны по особому распоряжению наместника, открывать их строжайше запрещено. Кормить узника без разговоров приказано, парашу не выносить, держать до особого распоряжения. Печать на двери цела была, а она хранится у личного секретаря наместника, он как приезжает, из рук ее не выпускает. Так что вот... не знаю, откуда этот мог появиться. Чудо какое-то, будто из воздуха возник.

Солдат, почесав в затылке дулом револьвера, решил за разъяснениями обратиться к первоисточнику. То есть ко мне:

– Эй ты! Кто такой?! Откуда тут взялся?!

Дат, видимо обидевшись, что его игнорируют, поднялся, и тоном, не предвещающим собравшимся ничего хорошего, заявил:

– Он демон из глубин ада. Его зовут Леон.

– Ты-то что несешь?!
– чуть не заорал солдат.

Дат указал на пол:

– Не переступите через границу пентаграммы. Она предназначена для вызова падших существ нижних слоев бытия, никто не знает, как контур отреагирует на простого смертного.

Солдат и надсмотрщик синхронно шагнули назад, второй при этом описал перед лицом окружность и пробормотал:

– Владыка кругов земных и небесных защити от южного зла слугу верного!

Солдат, молниеносно обернувшись к нему, рявкнул:

– Так ты из этих к тому же? Из блезов?!

– Что вы?! Ну как такое можно! К нам их на милю не подпустят!

– А чего тогда несешь их бред божественный?!

– Ну а как можно молчать, если сам демон во плоти стоит перед нами?!

– Да вы тут сговорились, что ли?!

– Ну сами поглядите, разве видели где-нибудь ткань такую. Нет в нашем мире подобного материала. И опять же - откуда он здесь взялся? А тут еще пентаграмма на полу, а все знают, что ее раскольники блезов рисуют, знак демонического покровителя это у них, или что-то в таком роде. У нас их много пересидело, уж мы-то их порядки хорошо знаем. А еще сиделец этот уж очень непрост, - кивок в сторону Дата.
– Я вот не припомню, чтобы сам наместник такие строгие меры принимал. Ну неужели не видите, что простым человеком этот сверкающий быть не может.

– Привести второго!
– рявкнул солдат.

– Кого?
– не понял тот, который стоял в коридоре.

– Еще кого-нибудь из надсмотрщиков! Да бегом же!

Второй надсмотрщик от первого отличался лишь на совесть избитой рожей. А может ранен был, лицо в кровавую маску превратилось. Наведя на него револьвер, солдат требовательно произнес:

– Отвечай правду, знаешь этого?!
– кивок в мою сторону.

Даже печальный внешний вид не скрыл эмоций бедолаги: вытаращился ошеломленно, медленно покачал головой:

– Не видел никогда. Уж такого бы точно запомнил. Откуда он здесь вообще взялся?

Вместо ответа солдат потянул спусковой крючок. Выстрел в замкнутом помещении ударил по ушам, к потолку пополз клуб дыма, ноздри защекотало от резкого сернистого запаха.

Нет, я все могу предположить, в том числе и невероятно изощренный розыгрыш. Но когда вот так, на моих глазах, у живого человека тяжелая пуля раскалывает череп, выплескивая его содержимое на крышку благоухающей параши...

Нет, это уже что угодно, но только не розыгрыш.

Револьвер уставился на первого надсмотрщика, странным, каким-то сладострастным тоном солдат потребовал:

– Правду говори, кто этот человек? Откуда он взялся? Только вот не надо новые сказки про демонов. Отвечать быстро, без вранья.

– Но я же говорил! Не знаю! Не было его здесь, и непонятно, откуда взялся! Никогда такого не случалось! Помилуйте, печать же цела...

Второй выстрел. Рядом с первым, еще подергивающимся телом, падает второе.

А теперь оружие направлено на меня и убийца тем же неуместным тоном говорит:

– Эй! Говори кто ты! Ты теперь знаешь, что я сейчас сделаю!

Да этот урод удовольствие от смерти получает. Садист нашел работенку по душе. Слюной захлебывается в предвкушении новой крови.

Моей крови.

В принципе обезоружить этого противника можно без большого риска. Револьвер тяжелый, держит он его в вытянутой руке, сам роста невеликого, а ноги у меня длинные и быстрые, так что шанс выбить резким ударом велик. Но разве это решит проблему? По коридору туда-сюда непрерывным потоком проносятся группы людей в той же форме. Не знаю, что здесь происходит, но понимаю, что при попытке напасть на убийцу мне придется иметь дело не с одним и не с двумя. Да я понятия не имею, сколько здесь может оказаться противников. Не удивлюсь, если за дверью целая армия при артиллерии, тот взрыв еще свеж в памяти.

К тому же людям моей профессии свойственно стремление преуменьшать применение насилия. Мы предпочитаем действовать тихо, спокойно и желательно без свидетелей.

Хотя, должен признать, нынешняя ситуация для меня та еще новинка, и близко мимо подобной не проходил.

Посмотрев на своего потенциального убийцу таким взглядом, будто, потягивая пивко, любуюсь на проходящих мимо длинноногих девушек, ленивым голосом более чем уверенного в себе человека бросил:

– Кто я, ты уже знаешь. Так что давай, приступай, не отвлекайся, давненько я так не забавлялся.