Демон в наказание

Полынь Кира Евгеневна

— Вот. — Она положила возле меня стопку из чистого полотенца и рубахи. — Там одеяло есть и плед, переночевать сможешь. — Теперь в ее глазах я увидел только грусть, которую она старалась прикрыть суровостью.

— Спасибо. — Ответил я.

— Это за крышу, так что не благодари, заработал.

— Как тебя зовут? — Спросил я, когда он уже направилась к бане.

— Илва. — Тихо ответила она, полуобернувшись и оборачиваясь к лесу, поспешила в баню.

Черная макушка мелькнула между соснами

и исчезла, я а так и продолжал смотреть ей в след.

Илва…

Про себя проговорил я ее имя и волк внутри меня взбунтовался! Он требовал сейчас же сорваться и бежать за ней, утащить ее в избушку и никогда больше не выпускать!

Не может быть! Пара?

Он бежал от той, которая казалась ему светом в окошке и пахла весенним солнышком и этим козлом с рогами — Адьери. А здесь, в маленькой трухлявой лачуге, совершенно одна жила его пара — Илва.

Волк вновь неторопливо заерзал на месте.

Нет, быть не может! Ему показалось!

Схватив сумку и выданные чистые вещи, я направился следом за девушкой, обдумывая как бы еще раз проверить ее запах. Но судя по тому, как она от меня шарахается — такая возможность выпадет не скоро или же она в конец испугается и больше к себе не подпустит.

Глупец. Допугался.

Банька стояла на самом краешке небольшой запруды, уходя мостиком в воду. Не баня, а банька. По-другому и язык сказать не поворачивался, слишком маленькая, мне и пополам согнувшись тесно будет.

Присев у входа я облокотился на стену и принялся ждать.

За дверью шипели политые водой камни, трескали дрова в печи, и плескалась вода в кадках.

В голове появился образ хозяйки в темной жаркой баньке. На голом теле блестели капельки влаги, а мокрые волосы рассыпались по плечам, прилипая спине. Маленькая, гибкая как лозинка.

В штанах зашевелилась плоть.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Еще ничего не ясно, успокойся.

За дверьми стало тихо, только шорох полотенца выдавал чье то присутствие.

Стратегическая хитрость!

Протянув магическую нитку, я принялся ждать, что бы проверить свою теорию.

Дверь открылась, демонстрируя распаренное личико усыпанное веснушками и грустные зеленые глаза, уставленные в пол. Но даже так она не увидела нитку и, запнувшись, начала падать, на что я и рассчитывал.

Поймал.

У самой земли поймал и сейчас вглядывался в напуганные, наполненные зеленью глаза и заработал носом, делая короткие рваные вдохи.

Не ошибся. Она. Теперь моя Илва.

Я легонько сжал ее плечи, чувствуя сквозь ткань легкого платья ее теплоту и чуть наклонился, прижимая к себе.

Она приоткрыла от удивления чуть полноватые губы с нежно розовым контуром и неожиданно выдавила:

— Тронешь — убью.

Было видно, что храбрится, но пугать не хотелось, хоть волк и бился наружу, что бы зализать свою пару до мозолей.

— Отпущу — накормишь? — Отводя тему, спросил я.

Она только кивнула и, поставив ее на место, я успел краем глаза увидеть белую полоску на груди, которую она поспешно закрыла воротником.

Шрам? Откуда?

Она, обиженно сопя, развернулась и поспешила в дом, не понимая, что своим бегством только подначивает догнать ее.

Тряхнув головой, я постарался отвлечься и пошел в баньку.

Она оказалась действительно маленькой, и что бы хоть как то помыться мне пришлось сесть на скамью и обмываться сидя. Вымывшись, я посмотрел на свое новое ложе в предбаннике и улыбнулся. Бывало и хуже.

Но есть хотелось. А выпросив еду и девушки, волк категорически отказался питаться в лесу, согласившись только на то, что бы принять пищу из рук пары, никак иначе.

Пришлось, надев штаны поспешить к избушке надеясь на обещанное пропитание.

Остановившись у дверей, он опять подпер собой косяк, ожидая, когда его пара высунет нос на улицу.

Ждать пришлось не долго. Дверь открылась, выпуская девушку, держащую в руках деревянную чашку с дымящейся кашей. Но не каша была центром внимания, а сорочка и халат едва ли не прозрачный, наброшенный на плечи.

По всей видимости, она хотела оставить еду на лавке и вновь укрыться в доме. Не ждала, что я сам приду.

Заметив, наконец, мою персону, она вздрогнула, выпуская из ладоней полную харчей посудину, но я поймал и тарелку, и хозяйку, прижав ее к своему телу.

— Чего шарахаешься? — Спросил я, опуская тарелку на лавку, но продолжая держать Илву в своих руках. — Не съем я тебя.

— Ничего я не шарахаюсь. — Встрепенулась она, но скинуть мои руки не вышло. — Отпусти. Не то…

— Не то что? Арбалетом мне вновь угрожать будешь?

— Угрожать не буду, просто пристрелю.

Я улыбнулся.

Храбрая маленькая птичка. Иволга против волка.

— Хватит лыбиться, пусти, говорю.

С неохотой разжав руки, я увидел еще одну белую полоску, рассекающую бедро. Только это была глубже.

— Что это? — Сурово спросил я, поймав ее за руку и указывая пальцем в интересующее меня место.

Она дернулась, моргнула и сморщилась, выдергивая мою руку.

— Твое какое дело?! Отстань от меня уже и иди спать! — Хлопнула у меня перед носом дверью и спряталась в доме.

Ладно, Илва, недолго еще прятаться будешь.

Сон на лежанке был на удивление уютным и, выспавшись, я встал уже с зорькой.

Выскочив на улицу, потянулся и, перекинувшись, решил размять затекшие мышцы и выгулять кости.