Демон в шоколаде. Зимний бал в академии
Шрифт:
— Да кому нужна твоя академия? — отмахнулся я.
— И что мне делать? — растерялся Ангус. — Ты ведь не покинешь нас? Или, быть может, лучше отослать девушку домой?
Трус! Я слишком пристально взглянул на Одайла, и магистр отвел глаза.
— Валери лучше остаться здесь. И еще, я останусь с ней, чтобы защищать и учить. Это понятно?
— Понятно, — закивал ректор. — Гая в известность поставить?
— Это лишнее. И, вообще, держи в тайне все, что сегодня услышал в этой комнате.
— Но завтра поползут слухи… И репутация адептки пострадала…
— Ангус,
— А это так? — ухмыльнулся ректор.
— По нашим традициям требуется согласие девушки, а я… Я озвучил свои намерения при двух свидетелях!
— Однако, — почти успокоился Ангус. Ведь теперь ответственность лежала не на нем, а на мне. А вот Друлаван смотрел на меня странно. Ладно, с чувствами друга разберемся чуть позже. — Значит, защиту девушки берешь на себя?
— Беру.
— Берем, — поправил Салмелдир. — Кто с мечом к нам придет, тот по оралу и получит.
— Все же, девочку сейчас лучше не беспокоить. И даже, принимая во внимание наличие столь знатного жениха, — Одайл многозначительно и, как мне показалось, чуть насмешливо взглянул на нас с эльфом, — лучше не компрометировать леди Снарк лишний раз.
Собственно, в словах мага резон был. Только вот охота за девчонкой начнется с минуты на минуту, если уже не началась.
— Мне нужны покои на этом этаже. — Хмуро посмотрел на друга. Валери занимала его комнату, а стало быть… — Салмелдиру тоже.
— Пойду, отдам распоряжения. Как только все будет готово, пришлю за вами одного из духов замка.
Ректор вышел, и я тут же выставил звуконепроницаемый барьер. Вовремя, потому что Друлаван просто жаждал получить подтверждение некоторым своим догадкам и ждать не собирался.
— Воеллон? Но я думал всех майар уничтожили.
— Не всех, — скривился я. Чтобы дать хоть какие-то пояснения другу, по сути, сейчас я должен был приоткрыть перед ним одну из тщательно оберегаемых тайн рода Сеттар. И, как бы я не ненавидел своего двоюродного дядьку, я все равно оставался частью семьи и его единственным наследником, несмотря на то, что давно удалился от двора и не одобрял его политики. — Высшие огненные элементали — это огромный соблазн и источник практически неограниченной силы для любого носителя огня.
— Да, но насколько я знаю, никому из огненных так и не удалось завладеть ни одной майарой. Элементали предпочли погибнуть, чем сдаться.
— Одному все же удалось. Мой предок на развалинах Огненного дворца обнаружил едва живую майару. Она только-только разрешилась от тяжкого бремени. Женщина умирала, поэтому у нее не было необходимости убивать себя, а вот ребенка… Мать так и не смогла лишить жизни новорожденную дочь.
— Ты хочешь сказать, что ваш род владеет плененным элементалем огня?
— Не совсем так. Майару практически невозможно отличить от высшей демоницы. Разумеется, предок забрал дитя, но вырастил девушку как воспитанницу, как приемную дочь, скрыв от всех истинное происхождение девочки. Именно тогда началось возвеличивание рода Сеттар, объединение демонов.
— Так майара до сих пор живет среди вас? — поразился эльф.
— И ты ее видел. Это моя тетка Ориан дарк Сеттар. Так вот, ее дар всегда был умеренным и небольшим. Но чуть больше двадцати лет назад она вдруг исчезла. Ее не было больше года. А когда майара вернулась, ее огонь уже мог напитать легионы, настолько велика была сила. Только благодаря ей, дядя завершил объединение империи, отвоевал древние исконные земли.
— Но это же… Угроза для всех, — побелел Салмелдир.
— Теперь нет. Ориан предполагала, что дядя не остановится на достигнутом и использовала то, на что были способны лишь истинные Воеллоны — она потушила свой огонь. — Я не стал говорить о том, что из цветущей женщины тетя вмиг превратилась в тень, вынужденную доживать свой век в заточении. И хотя ее свободу ограничивали золотые стены дворца, для нее он стал такой же клеткой, какой была бы темница. На что надеялся Намас? О, дядя надеялся, что однажды огонь вернется к майаре, а он станет властителем мира.
— Значит, говоришь, Ориан исчезала на год чуть больше двадцати лет назад? — переспросил Салмелдир и с какой-то странной нежностью посмотрел на спящую Валери. Внутри шевельнулось неприятное чувство, только я знал, насколько сейчас близок к убийству друга и чего мне стоит подавить в себе жажду расправы.
Глубоко вздохнул, выдохнул и, стараясь говорить ровно, ответил:
— Да, и я предполагаю, что именно она — загадочная мать Валери Снарк.
— Это логично, но кто тогда отец девушки? Человек исключается. Если очень хочешь что-то спрятать, прячь это на виду. Например, неограненный алмаз может легко затеряться в шлаковой пустой породе. Не допускаешь, что Вал твоя родственница?
— Нет, — тут же отмел предположение эльфа. — Кровь Сеттаров я бы почувствовал, но ее отец определенно демон, а дядя не догадывается о том, что у Ориан есть дочь.
— С чего ты так решил? — скептически хмыкнул эльф.
— С того, что, если бы Намас знал о новой, полной огня майаре, девчонка давно бы была во дворце.
— Положим, огонь в ней до сегодняшнего дня едва тлел. И потом, нет никакой гарантии, что правитель не принял решение держать дочь на расстоянии от матери, — возразил Друлаван.
Все это так, только Намаса Эммерс знал хорошо. Не любил родственник рисковать, всегда продумывал каждый свой ход тщательно и не гнушался никакими методами, чтобы достичь собственных целей. Знай он о Валери, девчонку давно бы изолировали от всего мира.
— Гарантия есть. Дядя отлично знает, что о майаре мечтают все от саламандр и фениксов до огненных драконов, а значит, давно бы присвоил ее.
— В этом есть резон. Убедил. Остается два момента, которые до сих пор мне не ясны. Первый — почему Ориан, сбежав от повелителя и родив дочь, все же вернулась обратно?