Демон, живущий во мне

Роуэн Мишель

— Я закончу то, что начал, с вашей помощью, или без нее. Я спасу вашу душу.

— Отпусти ее, — выкрикнул Бен и схватил его за предплечье, но хотя полицейский был гораздо крупнее парня, он не смог сдвинуть экзорциста с места.

Малкольм закрыл глаза и начал бормотать что-то на латыни.

— Эдем, — выдохнул Дэррак. — Ты должна его остановить.

И как она это сделает? Рука сдавливала горло Эдем так сильно, что она не могла сосредоточиться ни на чем другом.

Стиснув зубы, она смотрела на парня, чувствуя, как ее накрывает

волна гнева. Перехватив руку Малкольма, она выкрутила ее. Экзорцист вскрикнул и хлестнул ее свободной ладонью. Чертовски сильная боль обожгла лицо, но это лишь позволило гневу вытеснить все оставшиеся мысли. Не задумываюсь, Эдем схватила его за рубашку и толкнула изо всех сил.

Малкольм, словно пушечное ядро, перелетел через всю стоянку и врезался в припаркованный автомобиль. По лобовому стеклу поползли трещины, а сам экзорцист свалился на землю без сознания.

Эдем обернулась к Бену, который ошарашено замер, вытаскивая пистолет из кобуры. На его глазах Эдем только что швырнула взрослого мужчину на пятнадцать метров, словно тот был всего лишь тряпичной куклой. И теперь нападавший лежал без движения.

— Что, черт возьми, это было? — спросил Бен.

Хороший вопрос.

— Ты сильнее, когда я внутри, — пояснил Дэррак. — Такой способ защиты на случай, если кто-то решит напасть.

Замечательно. Она теперь демоническая версия Чудо-Женщины. И как поточнее объяснить это Бену?

Эдем облизнула пересохшие губы.

— Бен, я... я не знаю, как мне удалось это сделать.

— Сработал принцип рычага, — сделал Бен вывод. — Вот и все.

— Оставь это тем, кто предпочитает не подменять правду собственными умозаключениями, — заметил Дэррак. — И хоть мистер Красавец носит на шее золотой крестик, он не хочет верить в реальность происходящего. Даже когда видит ее собственными глазами.

— Мы оба, — пробормотала Эдем под нос.

— Ну, ты просто не хочешь верить, а он открыто отказывается. В этом и заключается разница между вами.

— Ты должна отправиться домой, — сказал Бен. — Мы поужинаем как-нибудь позже.

— Что? — Эдем, потеряв нить разговора, повернулась к Бену.

— Езжай домой. Попроси метрдотеля вызвать тебе такси. — Он направился к Малкольму, бросив по пути взгляд через плечо на Эдем. — А о нем я позабочусь.

— Ты его арестуешь?

Бен откашлялся.

— Нет. Но, когда он очнется, я собираюсь объяснить ему, что если он еще раз окажется рядом с тобой, то совершит огромную ошибку.

Эдем чувствовала, что совершенно обессилела. Она не знала, как ей поступить в сложившейся ситуации. Малкольм знал, что она одержима. И сдаваться не собирался. Теперь она это поняла.

— Делай, как он говорит, — велел Дэррак. — Это первые его слова за сегодняшний вечер, с которыми я согласен.

— Ладно, — решила вслух Эдем. — Я... прости, Бен. За все.

Он покачал головой.

— Не за что тут извиняться.

— Это так мило с твоей стороны.

— Я вовсе не милый.

Просто честный. Поговорим завтра, ладно?

Она кивнула. Бен не делал попыток приблизиться к ней. Хотя после пощечины она не могла винить его в этом. Не говоря больше ни слова, Эдем ушла. Метрдотель вызвал ей такси, и она вернулась в свою квартиру.

Всю дорогу до дома она молчала. Дэррак, впрочем, тоже не обронил ни слова с тех пор, как они покинули ресторан. Но она знала, что он все еще здесь. Она его чувствовала.

Лина, опять в кошачьем обличье, свернувшись клубочком, спала на диване. Подняв на секунду пушистую голову, она моргнула и вновь уснула.

Эдем, бросив ключи на кухонный стол, направилась прямиком в спальню. Она закрыла за собой дверь.

— Я так больше не могу, — сказала она вслух.

— Что именно? — уточнил демон.

— Все. Я пыталась терпеть, но не получается. — Она шмыгнула носом и вдруг поняла, что плачет.

— Эй. — Дэррак казался встревоженным ее прорывающимися наружу эмоциями. — Все будет хорошо. Правда.

Эдем вытащила платок и высморкалась.

— Нет, не будет. Ты разрушаешь мою жизнь.

— Мы все исправим.

— Скажи, как тебя заглушить.

— Что?

— Скажи, как мне получить немного уединения. Это единственное, что мне сейчас поможет. Мне нужно побыть одной.

— Я не могу.

— Пожалуйста.

— Эдем, даже если бы я хотел, я не смог бы. Это против моей природы — дать кому-то власть надо мной, даже в такой мелочи.

Она рухнула на постель.

— Ненавижу тебя.

— Резкие слова, Эдем. Думаю, тебе лучше сосредоточиться на твоей ненависти к экзорцисту Малкольму. А не ко мне.

— Ненавижу вас обоих. — Она вытерла слезы с щек и уселась, прижимая к груди подушку. — Кстати, а что такое «Malleus»?

— Кучка козлов, которые объединились, чтобы сделать жизнь Иных невыносимой. Иногда в буквальном смысле. Они взяли свое название от «Malleus Maleficarum» — так на латыни называется «Молот ведьм», книга, давным-давно использовавшаяся в качестве инструкции по распознаванию и наказанию ведьм.

— Помнится, ты говорил, что вовсе не ходячая энциклопедия.

— Некоторые вещи я знаю из первых рук, мне не нужно проводить научные изыскания. «Malleus» был занозой в заднице Преисподней много веков — по крайней мере, для тех, кто пытался потусоваться в мире смертных дольше пары часов.

Голова Эдем шла кругом от всего, что он рассказывал.

— То есть это они вели суды над салемскими ведьмами?

— Серди прочих злодеяний. Потому что женщины, которых они казнили, вовсе не были настоящими ведьмами. По крайней мере, не все. Они были обычными смертными, до последнего вздоха молившими о милости. Если бы «Malleus» столкнулись с истинными черными ведьмами, на костер отправились бы они сами. Эти мужчины — потому что в свои ряды они никогда не принимали женщин — были безжалостны к тем, кого считали врагом.