Демон. Одиночка
Шрифт:
И, словно в ответ на мои мысли, в кармане весело задергался мобильник, оглушительно напевая саундтрек к фильму «Рокки».
Торопливо извлекаю из кармана телефон, с некоторым удивлением смотрю на заставку. Под безграмотной надписью: «Лябофф» красуется наша с Мажором фотка, где мы самозабвенно целуемся на кожаном диванчике клуба.
И что самое странное, снимок я помнила — его сделали уже слегка подвыпившие друзья Мики, а вот каким образом я поставила сие безобразие на контакт Микаэля — увы, нет.
— Это кто? — ревниво спрашивает Платон, вместе с Куртом разглядывая заставку.
— А вот это уже действительно мой парень, — развожу руками я и прикладываю мобильник к уху.
— Привет, красавица! — голос Мика звучит на редкость оптимистично. — Вы когда приедете? А то тут какая-то дамочка уже заждалась Курта.
— Соскучился? — ухмыляюсь я и, прикрыв трубку рукой, шепотом спрашиваю у Курта. — Мика интересуется, когда мы вернемся домой? Говорит, ваша любовница не дает ему покоя.
Лаэрд очень натурально корчит убийственную рожу и молча протягивает открытую ладонь. Пожав плечами, протягиваю свой мобильник Курту, дожидаюсь, пока занятый разборками с родным братом мужчина отвернется, и делаю шаг к Платону.
— Дай свой телефон, — шепчу я, вставая так, чтобы Курту не было видно моих манипуляций, и быстро вбиваю свой номер в телефон человека, о котором, по сути, не знаю ничего.
Как ни странно, я не колеблюсь ни секунды.
Уж не знаю, что так повлияло на меня — невероятно сексуальный тембр нового знакомого, отсутствие нижнего белья или желание позлить опекуна, но я сохраняю свой номер и незаметно возвращаю его владельцу.
— Позвони… — заговорчески подмигиваю парню и уже более громко и отчетливо: — Было приятно познакомиться, но нам пора…
С этими словами я дарю многообещающую улыбку довольно улыбающемуся Платону и тяну подозрительно косящегося на нас Курта за рукав пиджака.
— Ну что идем? А то Мика без меня скучать будет!
Всю дорогу до машины я весело болтаю с Микаэлем, игнорируя тяжелые взгляды своего опекуна.
Не знаю, как так получается, но к тому моменту, как мы устраиваемся на заднем сидении и отъезжаем с парковки, заставленной машинами, у Мажора неожиданно садится батарейка и он отключается на полуслове.
— Что это за тип тебя клеил? — тут же налетает на меня с вопросом Курт.
Я довольно улыбаюсь, вспомнив Платона. Его просто потрясный голос, глубокий взгляд темных глаз и… улыбка становиться еще шире.
Это почему-то выводит Курта из состояния устойчивого спокойствия.
— Я спросил, что это за хмырь! — рычит он мне в лицо, грубо хватая за локоть.
— Ой, Курт, да прекратите уже строить из себя грозного дядюшку, — язвительно фыркаю я, дергая зажатый локоть. — Тем более, что он не хмырь! — заступаюсь за своего нового знакомого. — Его Платоном зовут…
В этот момент перезванивает Микаэль, я беру мобильник в руку, нажимаю на трубку и…
Рявкнув что-то очень устрашающее на непонятном для меня языке демонов, Курт вырывает телефон из рук, открывает окошко и выкидывает мой аппарат на полном ходу.
— Черт! — я встаю коленями на сиденье, оглядываюсь назад. — Курт, вы спятили? — возмущенно рычу, глядя на стремительно уносящуюся вдаль дорогу.
Оборачиваюсь, с желанием попросить водителя остановиться, чтобы подобрать мой телефон и явственно слышу, как знакомо щелкает система блокировки.
Не поняла. Они что, всерьез считают, что я настолько безбашенная, что выпрыгну на полном ходу?
— Мы еще не договорили, — холодно заявляет сидящий рядом Курт, но в третий раз за день этот холодный тон уже не оказывает на меня прежнего эффекта.
А еще я понимаю, что надо срочно восстановить симку, так как Платон обязательно должен перезвонить.
— Серьезно? — рычу я, возвращаясь на сиденье. — А знаете, да, Курт, мы с вами действительно не договорили! Вернее, мы даже не начали с вами разговаривать!
— Даже так? — снисходительно улыбается он, а у меня так и чешутся руки засветить ему промеж глаз.
— Да, Курт! — повышаю я голос, так как ну сколько уже можно терпеть творящийся беспредел. — Опекун долен заботиться, а вы… вы…
— И что же я?
— А вы вышвыриваете мой телефон только потому, что симпатичный парень попытался со мной познакомиться.
— Симпатичный, значит…
Черты его лица заостряются и приобретают хищническое выражение. Сжав кулаки, мужчина недовольно играет желваками и смотрит на меня с угрозой.
— Курт, вы вообще слышите, что я вам говорю? — ору я, хватаясь за голову.
— Прекрасно, — холодно и немного надменно отзывается он. — Поэтому, может, снизишь немного тон?
Я его сейчас тресну. Точно тресну!
— А знаете, почему я сейчас ору на весь салон? Потому что меня бесят эти двойные стандарты. Вам, значит, с Ульрикой можно «сюсю-мусюсю», а мне даже поговорить с парнем категорически запрещено?
Мой упрек срывается с губ и мчится к цели. Но, видимо, соображалка у Курта работает нынче немного не так, как должна.
— Эва, ты ревнуешь… — говорит он мягким полушепотом и наклоняется немного ближе к моему лицу.
— Нет, Курт! — рявкаю я. — Ревность — это дать в морду родному брату за приятно проведенную ночь с девушкой, а я — в ярости!
Я отворачиваюсь, затем максимально отодвигаюсь от него и застланным яростью взором смотрю на пролетающие мимо машины.
— Эва… — через какое-то время зовет Курт, вполне мягким голосом.
Но я еще не готова идти на мировую.
— И не называйте меня так! — раздраженно смотрю на мужчину. — Е-ва-а! — тяну по слогам. — Курт, учите русский!