Демон
Шрифт:
Оба медленно воспринимали незнакомое и быстро реагировали ненавистью. Даже сейчас, в семидесятые годы, когда по всему миру происходили волнения, они яростно противились любым изменениям в японских традиционных ценностях. Студенты, которые думают иначе, заслуживают примерного наказания. По мнению Виктора, оба мотоциклиста, Ютака и Кимура, были не более чем тупоголовыми баранами.
— Во всем виноваты коммунисты, — заявил Ютака. Ему было двадцать с небольшим — маленький лысеющий человечек с пронзительным носовым голосом, который ужасно действовал Виктору на нервы. Когда Пака И не было, всеми делами управлял Ютака и еще кое-кто из
— Левые студенты и их профессора… — продолжал Ютака. — Вот кто виноват, да еще эти проклятые марксистские агитаторы. Профсоюзники, левые журналисты, женские группы… Всех бы их!…
Возбужденный Ютака стоял на цыпочках, голый и потный, помахивал указательным пальцем, брызгал на Виктора слюной и доказывал, что комми понимают только один язык — дубинкой по башке. Вот и нужно их бить.
— Ну, мы как раз этим собираемся заниматься, — заметил Кимура. Ему было девятнадцать — полный, тугоумный, всегдашний одиночка, он не умел ни читать, ни писать. Родился он в результате изнасилования, его умственно больную мать, содержавшуюся в психиатрической лечебнице, изнасиловал санитар. Осмотрев свой ободранный кулак, он идиотически ухмыльнулся Виктору, пытаясь втянуть его в разговор. — Мы разбиваем им рожи и крошим зубы, — похвастался он. — Зарабатываем хорошие деньги. Присоединяйся к нам. Позабавишься. Мы-то весело живем, а, Ютака?
Ютаке, Кимуре и всем остальным в додзе, включая Виктора, Пак И давал возможность заработать на бунтах. Им нужно было только смешаться с демонстрантами в Токийском университете и затем избить вождей бунтующих студентов. Эти умники заслужили трепку. Можно развлечься и деньги получить.
Виктор отказался. Не потому, что сочувствовал студентам, или ради каких-то правил хорошего поведения. Нет, просто он своей выгодой хотел заниматься в удобное ему время. К тому же он, как и все в клубе, знал, что Паку И хорошо платят, чтобы он натравливал своих громил на студентов. Ясное дело, львиную долю он оставлял себе, и лишь крохи бросал тем, кто по глупости на него работал. Ну, Виктор не настолько глуп.
Группа правых промышленников наняла Пака И для акций против студентов. Этих бизнесменов не беспокоили протесты студентов против выросшей платы за обучение или против американской политики во Вьетнаме. Их не беспокоили студенческие ралли в пользу либеральных профессоров, которых выгнали с работы.
А что их беспокоило, так это упреки студентов: Япония стала слишком правой, ей управляет консервативная элита, состоящая из крупнейших промышленников, банкиров и министров, которые сделали страну духовно нищей, пустой. Люди с большими деньгами не желали, чтобы кто-нибудь плевал им в суп. А студенты делали именно это, когда жаловались прессе, что у японской молодежи нет будущего, кроме как стать анонимными членами до безумия индустриального общества.
Опасные идеи, говорили бизнесмены. Бунтующие студенты порочат японское экономическое чудо, величайшее достижение в истории страны. «После удара острым ножом рана может зажить быстро. А ненависть, вызванная острыми словами, живет вечно». Если Япония хочет остаться преуспевающей и стабильной, любую враждебность по отношению к бизнесу необходимо выжигать сразу же. Несколько избитых студентов — небольшая цена за спасение нации.
Виктор нагнулся зашнуровать туфли, ему хотелось сказать мотоциклистам, что благосостояние Японии его нисколько не волнует, и еще хотелось что-нибудь
Завязав туфли, Виктор начал сворачивать свою ги, намеренно повернувшись к Ютаке спиной. Но маленького человечка с лысинкой это не смутило. Встав опять перед Виктором, он продолжал болтать. Бунты опозорили Японию, заявил он. И очень плохо, что правительство вынуждено тратить время на эту студенческую чепуху. Нет, надо навести порядок — и он стукнул кулаком по ладони. Потом сунул Виктору под нос кожаный браслет у себя на запястье, браслет поблескивал фальшивыми бриллиантами, красными и зелеными, купил на деньги, заработанные избиением студентов. Нравится он Виктору?
Виктор подумал, что браслет дрянь, дешевое дерьмо, но ничего не сказал. Сложил свою ги и выпрямился, но обнаружил, что Ютака и Кимура загородили ему путь, не дают пройти. Эти мотоциклисты уже начали действовать ему на нервы. Наверное, что-то отразилось на его лице, потому что глупый заторможенный Кимура нервно проговорил:
— Ты не можешь так просто уйти, Виктор.
— Не могу? Почему это?
— Ну, мы должны с тобой поговорить, вот.
Ютака бросил на Кимуру злобный взгляд. Виктор видел, как некий огонек понимания пробился в толстый череп мотоциклиста — покраснев, он опустил голову, стараясь не встречаться глазами с Ютакой. Они хотят, чтобы я вместе с ними пошел бить студентов, подумал Виктор. Пак И придумал, конечно. Надо уговорить этого русского мерзавца.
Нравилось это кому-нибудь или нет, а русский мерзавец был теперь лучшим бойцом в додзе, а кто с этим не соглашался, тому лучше было оставить свое мнение при себе. Разумеется, Пак И хотел, чтобы Виктор присоединился к завтрашнему побоищу на кампусе. В бою Виктор был как ураган, и бизнесмены получили бы хорошие результаты за свои деньги. И Пак И на этом приобрел бы лицо. Да, кореец только так и должен был рассуждать.
— Передай Паку И, что я не согласен, — сказал Виктор. — Я дерусь за себя и больше ни за кого. И я не люблю, когда на меня давят, понял?
Ютака вроде даже обрадовался. Он быстро улыбнулся, приглаживая редкие мокрые волосы на голове.
— Как скажешь, Виктор. Мы спорить с тобой не собираемся, Кимура и я. Ты правда сильный боец, и если пойдешь с нами, у этих студентов и шанса не будет. Но мы понимаем твое отношение. Ты человек самостоятельный, мы тебя уважаем.
— Да, мы тебя уважаем, Виктор, — подхватил Кимура. Голос его был едва слышен, он все так же смотрел в пол, будто боялся, что Ютака его накажет.
Виктор подумал — да какое там уважение. Просто вы меня боитесь и, как все неполноценные люди, всегда будете чего-нибудь бояться.
Он уже хотел приказать им, чтобы убрались с дороги, когда Ютака сказал:
— Кстати, твой друг Чиба тоже будет с нами, когда мы завтра пойдем в Токийский университет.
Ютака хитро подмигнул.
Кимура идиотически ухмыльнулся.
Невыносимые дураки, подумал Виктор. Каждый родился ослом и таким же ослом умрет. Чиба же неделю не показывался в додзе — после того столкновения с Виктором. Никто вроде бы об этом жалел. Кое-кто из учеников свое мнение Виктору высказал: Чиба свинья и получил правильно.