Демон
Шрифт:
— Искра, — позвала ее Робин. — Иди сядь за стол.
— Я лучше здесь, мама.
— Искра.
Волоча ноги и хмурясь, Искра все-таки подошла. Долго ли еще это будет продолжаться, задумалась Робин. Добродетель повиновения старшим едва ли не в первую очередь воспитывалась в дщерях Ковена, где семьи сильно отличались от традиционной земной модели. До своего двадцатилетия Искра обязана была беспрекословно подчиняться Робин, а позже оказывать ей значительное уважение. Сейчас, однако, ей было уже восемнадцать.
Однако перебранок стало уже меньше. Со времени прибытия в «Смокинг-клуб» — так вообще ни одной. Робин благодарила судьбу. Ссоры разрывали ей сердце. Когда ссоришься, желательно не сомневаться в своей правоте — а этим Робин уже похвастаться не могла.
По сути, Искра не сказала и десятка слов с тех пор, как они сюда прибыли. Сидела молчком, разглядывая либо свои ладони, либо Сирокко. Робин проследила за пристальным взглядом своей дочери на Фею — ах да, на Капитана, поправила она себя. Сирокко пропела Змею на титанидском пару невразумительных фраз, затем тоже посмотрела на Искру.
«Великая Матерь, нас спаси».
— Робин, ты уже поела?
Взволнованная, Робин стряхнула с себя удивление и попыталась улыбнуться Сирокко. Зачерпнув ложкой приготовленное титанидами детское питание, она сунула его в рот Адаму.
— Я? Ну я-то уже давно. А вот с ним приходится возиться.
— Можно с тобой поговорить? Наедине?
Робин ничего так не желала, но тут вдруг испугалась. Подобрав лишнюю пищу с губ Адама, она сделала неопределенный жест:
— Да, конечно, как только...
Но Сирокко уже обошла стол и взяла Адама на руки, затем передала его Крису, явно этим обрадованному.
— Пойдем. Крис о нем позаботится. Правда, старина?
— Ясное дело, Капитан.
Сирокко нежно, но настойчиво потянула Робин за локоть. Маленькая ведьма сдалась и проследовала за Сирокко через кухню, по одному из огражденных проходов, лежащему на горизонтальной ветви, затем вверх, по пологой лестнице к отдельному строению, полускрытому в ветвях. Деревянное строение это представляло собой пятигранник. Дверь была так низка, что Сирокко пришлось пригнуться. А вот Робин вошла без проблем — даже пара свободных сантиметров осталась.
— Странное место.
— Крис тоже со странностями. — Сирокко зажгла масляную лампаду и поставила ее на стол в центре комнаты.
— Расскажи мне о нем. Валья предупреждала, что он изменился, но я не думала... — Тут Робин осеклась и стала осматривать интерьер помещения.
Все стены были обшиты медью. Металл покрывали сотни гравюр. Некоторые Робин узнавала, другие казались совсем незнакомыми. Очень многие словно напоминали ей о чем-то сокровенном.
— Что это? — прошептала она.
Сирокко указала на самую крупную композицию. Подойдя ближе, Робин увидела стилизованную женщину, угловатую и примитивную как иероглиф. Женщина была голая, беременная и имела три глаза. От одной лодыжки до противоположного плеча ее обвивал змей. У плеча змей отводил голову и смотрел женщине в глаза. Та тоже не сводила пристального взгляда с рептилии.
— Неужели... это что, я? — Рука ее невольно потянулась ко лбу. Именно там находился вытатуированный Третий Глаз. Робин заслужила его двадцать лет назад — и, не будь у нее Глаза, не вернуться бы ей в Гею.
Была у нее и татуировка змея, что обвивал ногу, туловище и доходил до груди.
— Что все это значит?
В комнате стояли два деревянных стула с прямыми спинками. Сирокко подтащила один к столу и села.
— Об этом тебе, пожалуй, лучше спросить у Криса. По-моему, это что-то вроде мемориала. Ты ему нравилась. Он уже не рассчитывал с тобой увидеться. Вот он все это и построил.
— Но... тут все так причудливо.
— Так я же и говорю — Крис тоже чудак.
— Что с ним происходит? — спросила Робин.
— В физическом плане? Ну, он получает то, что ему много лет назад обещала Гея.
— Как отвратительно!
Сирокко рассмеялась. Робин снова вспыхнула, затем поняла, что Сирокко смеется не над ней, а над какой-то своей мыслью.
— Вовсе нет, — сказала она. — Просто поразительно. Ты увидела все сразу. А я наблюдала день за днем, и это кажется совершенно нормальным и естественным. Что же до поразительного... то ты удивила его гораздо больше, чем он тебя.
Робин пришлось отвернуться. Она знала, на что она теперь похожа.
— Возраст есть возраст, — сказала маленькая ведьма. Самое ужасное состояло в том, что она теперь выглядела куда старше Сирокко.
— Нет. Ты постарела, но это не самое поразительное. В своем роде ты переменилась так же радикально, как Крис. Ужасный страх изводит твою душу.
— Не верю. Неудача и позор — это точно. Но не страх.
— Страх, — уверенно продолжила Сирокко. — Великая Матерь предала тебя. Ты лишилась точки опоры. Ты уже не горишь — просто плывешь по течению. Твои ноги неспособны коснуться земного чрева. Тебе уже негде стоять — ты лишилась Пупа.
— Откуда тебе все это известно? — вскричала Робин.
— Я знаю то, что вижу.
— Да, но слова... это тайные слова. — Многое там было из ковенского ритуала, из церемоний и заговоров, про которые Робин никогда Фее не рассказывала. Другие же таились в самых сокровенных уголках ее души.
— Кое-какое руководство у меня было. А теперь я хочу знать, какова твоя цель. Зачем ты сюда прибыла? Что собираешься делать?
Робин вытерла слезы и подтащила свой стул поближе к Сирокко. Наконец ей удалось взглянуть в лицо старой знакомой. И она поведала Сирокко свою историю.