Демон

Петров Артем Дмитриевич

– Нет, что вы, мне крайне приятно ваше общество. Особенно отступника. По международным законам между нами гораздо больше общего, чем ему кажется...
– Франкенштейн подарил бывшему крестоносцу одну из лучших своих улыбок, заставляя того посильнее стиснуть зубы от злости.

Казалось, что стоило доктору найти людей, готовых выслушать, так он оживал на глазах. В свои пятьдесят он стремительно начал выглядеть на все сорок. И нельзя было сказать доподлинно, что процесс не пойдет вдруг дальше...

Тем временем, путь после равнин пролегал

через холмы. Изредка попадались некогда величественные деревья, теперь же представляющие из себя обугленные остовы.

Но бурную радость путешественников вызвала небольшая река, уходящая куда-то далеко и превращающаяся в водопад.

– Подождите, - Хэммет остановил остальных.
– Некоторые реки могут быть отравлены...

Без лишних слов Виктор подошел к краю берега и достал небольшую разноцветную полоску бумаги.

– Чиста, как святая вода, - усмехнулся он, показывая пропитанную водой лакмусовую бумагу без тревожных показателей.

– Мне кажется, или химия не ваша наука?
– двигаясь к реке, Катерина не преминула высказать колкость.

Ей было все равно, насколько эта вода отравлена. Слишком хотелось пить. Фляг не оказалось, поэтому все напились под завязку. Кроме Франкенштейна, он в этом словно не нуждался.

– Такой ручей обязательно должен кому-то принадлежать, - утолив жажду, предположил профессор.
– Уходим, пока не подоспели хозяева.

Брод удалось найти не сразу. Никто не хотел после идти в начисто промокшей одежде там, где нет ни толком солнца, ни ветра, чтобы ее высушить.

Путешествие продолжалось в полном молчании. И прервалось ненадолго лишь раз, когда Салим неожиданно почувствовал себя не слишком хорошо и зашатался. Но дать осмотреть себя некроманту не дал, сразу пригрозив, что убьет его.

– Ваше право, но порой упрямство убивает, - холодно заметил Франкенштейн.
– Я действительно могу помочь...

Но ответом был лишь яростный взгляд, и доктор равнодушно махнул рукой.

– Ваша голова - ваша головная боль.

И хотел было еще добавить, что остальным придется рано или поздно тащить орка, но сдержался. Чужих эмоциональных порывов и так было более достаточно.

После переправы, которую Виктор перенес с большой брезгливостью, идти пришлось в сырой обуви. Хотя, на самом деле, доктор просто боялся воды. И, чтобы это скрыть, вернулся к цели их вынужденного путешествия.

– Если я не ошибаюсь и хорошо помню мою старую карту, мы должны обойти небольшую гору впереди, и где-то там можно поднять чуть выше. Там и попадем ближе к порталу.

– Куда он ведет?
– мрачно спросил Уильям.

– Либо в Австралию, либо в Соединенные штаты. Или любое другое место, где есть пустыня, но не столь жаркая, как в Африке...

Бывший крестоносец что-то проворчал. Больше всего не хотелось попасть в чьи-то лапы в очередной раз. Ни разу за время службы в ордене не приходилось бывать в плену, а после встречи с профессором их хватали уже который раз. И если у Борджии все было достаточно цивилизованного и 'мило', то последнее...

Катерину же устраивало любое место назначения, лишь бы выбраться отсюда. После того, как она узнала правду о дяде и своем сыне, в жизни не осталось важных тайн. Конечно, еще оставался Хэммет, но тот был бесконечной загадкой, и для нее невозможно так просто его разгадать. Пусть все остается как есть. Ибо чем больше открывается рыжеволосой, тем хуже. Следовало остановиться на смерти Борджиа и жить дальше.

Поэтому женщина всерьез подумывала о том, чтобы уйти. Неизвестно, сколько пройдет времени, пока они будут здесь плутать. Про нее забудут, можно начать новую жизнь. Если удастся. В Гильдию вернуться не получится. Придется работать вольным охотником за головами и надеяться не перейти дорогу могущественной организации. И что они не вспомнят о том, что она убила двоих бывших соратников. Наивно об этом думать, конечно, но никто не собирался убивать их целенаправленно. Риск - это и есть работа убийцы.

И так, пока тело окончательно не состарится, и больше не будет возможности заниматься тем, что Катерина умеет лучше всего. И тогда... об этом думать сейчас не хотелось.

К счастью, от неприятных мыслей отвлек Салим.

Они вместе шли в небольшом отдалении от остальных. Уильям внимательно следил за Виктором, поэтому не отставал ни на шаг.

– Эти... двое... споются, - высказал свое подозрение орк.

– Почему?
– усомнилась женщина, хотя ее голос звучал несколько отстраненно и малозаинтересованно.

– Они одного поля ягоды... просто Хэммет скрывается от нас свои... кхм... наклонности?

– Наклонности?

– Я видел его глаза... там... в зале...
– наемник закашлялся, говорить все еще было тяжело.
– Такие глаза... как у него... только у... убийц...

– Что, неужели они как у меня?
– позволила себя усмехнуться Катерина.
– Непохоже.

– Именно... и это еще страшнее. Он... пожертвует любым из нас... когда придет время. Он не знает жалости...

Рыжеволосой хотелось было попросить Салима не утрировать, но тут защипало ожог на лице, словно предупреждая, что не стоит этого делать. Будто орк все же говорил правду. Это все, конечно, надуманно. Тем более, что у него после пыток и пережитого в гостях у Франкенштейна еще больше обострилась паранойя.

– Он отпустил... Гилена... не просто так. Вы не знаете, о чем... они говорили. Что он ему предложил... за свою свободу.

И все время наемник возвращался к этой теме. Несмотря на то, что всех его братьев удалось освободить. И если они не попали в лапы к некромантам или ордену, то сейчас благополучно едут домой. Но при этом Салим не мог найти покоя в своей душе.

– Не делайте из Хэммета врага. У вас для этого есть тот, кто устроил все это, - желая проникнуть в мысли собеседника получше, женщина расставила ловушку.