Демонолог
Шрифт:
— Логично, — согласился я и оставил на потом остальные вопросы, потому что мы вышли в еще один зал.
Похоже, добрались.
Такая же полусферическая, как и верхняя, пещера имела меньшие размеры и чуть больше украшений. Впрочем, от былого интерьера здесь мало что осталось. Остатки каменных растений плелись по стенам и куполообразному потолку, стремясь к полу по двум колоннам, изрядно разрушенным. Вид перекошенных опор напоминал о том, на какой глубине мы находимся.
— Мне что-то неуютно здесь, — подал голос Шип, и все мы занервничали значительно больше, чем до этого.
Стоило поторопиться. К счастью, долго
Крандол вошел в замок демона Вихря, как к себе домой. Накрошил по дороге кучу пауков и спустился в личные покои хозяина. А затем убил его. Но как? Пожиратель, конечно, был очень крут, но не настолько же, чтобы прикончить демона в его доме без видимых следов сопротивления. Что-то не похожи небольшие выбоины в стенах и полу на проявления силы легендарного и могучего демона. Загадка интересная, но Шип начал беспокоиться еще сильнее, постоянно посматривая на потолок. Место гибели демона мы нашли — серьезная выбоина в полу, и если виртуально представить происшедший здесь взрыв, то становилось понятно происхождение потеков на стенах. А вот Крандол нашелся совсем в другом конце зала. Его тело было подвешено на паучьих нитях, которые выглядели вполне привычно. Естественно, что от человека остались только кожа да кости, в прямом смысле этого слова. То, что это Крандол — Пожиратель Демонов, можно было определить по одежде — очень похожие комплекты мы нашли в его доме в степном городе.
Что ж, начинаем мародерку.
— Берем все вещи с трупа и все, что сможем забрать из интерьера. Мелкие и непонятные предметы сначала показываем профессору. Урген, — позвал я ученого, который почему-то рассматривал пол и потолок, а не с горящим взглядом потрошил вещи Пожирателя в поисках дневника.
Нужно как-то изучить повадки бывшего убийцы и его потрясающую интуицию. Похоже, мы что-то нарушили в шатком равновесии этого места. В момент, когда все успокоились и неспешно «затаривались» трофеями, как гром среди ясного неба, над головой что-то оглушительно треснуло. Все без исключения подскочили на месте и опасливо уставились вверх.
— Уходим, быстро, — почему-то шепотом приказал я и лично ухватил за бронированный локоть профессора. Урген, как назло, обнаружил тайник местного хозяина и едва не впал в экстаз, увидев там груду свитков.
К выходу ученого тащили вдвоем с Грифоном — один бы я с брыкающимся Ургеном не справился.
В принципе тревогу можно было бы назвать фальшивой, если бы, уже выйдя из колодца, мы не ощутили под ногами сильного толчка. Заметавшиеся по полу большого зала лучи высветили жутковатую картину — огромный участок пола ухнул вниз.
— Бегом! — заорал я и, показывая пример, побежал к далекому выходу.
Профессора волочили под локти два кронайца, потому что он мертвой хваткой обнял немалый ворох свитков и вполне мог рухнуть при беге — из-за охапки свитков смотреть на пол было трудновато.
Из прохода между хелицерами каменного паука мы вылетели как пробка из бутылки. Все в пыли и с перекошенными лицами. Под шлемами лиц моих товарищей не видно, но я не сомневался в том, что так и есть. Зато хриплое от нагрузки и пыли дыхание вырывалось из-под жутких масок на шлемах, очень напоминая рычание. Так что когда мы выбежали как угорелые на скальную площадку, видок у нас был еще тот.
Горцы схватились за оружие и натянули луки. Даже кронайцы на секунду наставили на нас свои арбалеты, но тут же перенаправили их на горцев. И только волки оставались невозмутимы.
— Всем успокоиться! — заорал я, срывая шлем и с трудом успокаивая дыхание. К моему стыду, все прихваченные мной трофеи оказались утеряны.
К счастью, таким рассеянным оказался я один, ну или почти один — кронайцам пришлось тащить Ургена. Зато объемный баул с останками и вещами Пожирателя по-прежнему покоился на широких плечах Сома.
Гора еще раз ощутимо вздрогнула. Ниже по склону тревожно заржали лошади.
— Спускаемся. Все остальное потом.
Спуск к лошадям перешел в марш-бросок к более безопасному месту, но даже там мы не остановились. Как-то без обсуждения было принято решение идти до селения горцев и уже там разбирать трофеи и отдыхать.
Наконец-то развилка, где был вырезан отряд горской молодежи, оказалась позади, и внизу мы увидели горскую деревню. Для меня в ее виде ничего странного не было, а вот горцы почему-то забеспокоились. В военное время, когда все мужчины покидали свои дома, охрана селения выставлялась только на окраинах. Из дальнего охранения имелся лишь пост у главной дороги. Так что отсутствие секрета на тропе не могло быть причиной беспокойства.
Предводитель наших проводников что-то зашептал своим, но так тихо, что кроме возбуждения в его голосе я не услышал ничего. Не спрашивая нашего мнения, горцы побежали вниз по тропе. Им было проще — минимум поклажи и солидный опыт подобных спусков. Нам же предстояло осторожно свести вниз своих лошадей.
Когда мы наконец-то спустились в долину, наши провожатые исчезли, как и все остальные жители каменного поселения.
— Командир, — тихо сказал Шип, подойдя ко мне вплотную. — Что-то мне не хочется соваться в эту деревню.
Я был с ним совершенно согласен, но склонившееся над горой солнце и общая усталость не оставляли нам другого выбора.
— Мы можем обойти деревню и заночевать на выходе из долины, но мне что-то не хочется оставлять за спиной то, чего я не понимаю.
— Согласен, — кивнул Шип.
— Карн, — негромко позвал я кронайца. — Оставь десять человек здесь с лошадьми, остальные за мной. Грифон, тоже остаешься и прикрываешь «багаж».
Это определение я высказал впервые и еще буду расхлебывать последствия, но зато кратко и всем понятно, что имеются в виду оба артефактора, целитель и наши проводники-хтары.
Моряк молча кивнул и жестами разделил абордажную команду на практически равные части.
В деревню мы вошли, стараясь не шуметь и непроизвольно перестраиваясь в защитное построение. Даже волки выглядели незаметными тенями. Селение насчитывало около трех десятков общинных домов — длинных каменных сараев с поросшей травой крышей. Как таковых дорог между домами не было, имелись только каменистые тропинки, обочины которых тоже заросли невысокой растительностью.
Усталость изменила мое восприятие, и угроза чудилась в каждой тени, а вот надежда нашептывала, что все это глупая случайность и горцы просто сидят дома. Наших провожатых нигде не было видно. В принципе взрослые горцы и раньше не особо разгуливали под открытым небом, но куда, скажите, подевалась детвора?