Демоновы присказки
Шрифт:
В общем, с Гошей Фаустом мы пообщались… и не понятно было, кто завтрашним занятиям больше не рад — он или я. А вот это самое встречательное «завтра» наступило для меня неожиданно — с бэ-э-э-к-вокала у унитаза. Жуткая рвота началась с самого утра — стоило мне только бодренько подскочить с постели, вытрясти из-под подушки очередное золотое колечко (уже скоро можно будет ювелирный магазин открывать — Драупнир, ух, какое приданное мне обеспечивает!) и-и-и… Как мне было плохо, кто бы знал…
Белет опять метался вокруг, нервничал, поддерживал за плечи в особо… мм… тяжелые моменты бэк-вокального исполнения и звал Гаапа. Вот только его там мне еще и не хватало.
Гаап тоже решил нашу компанию расширить и вызвал врача. В такой ситуации ничего не оставалось, как все занятия отменить, хорошо, что Руш с утра еще не успел умчаться на учебу в ШИД и сообщил всем моим учителям-мучителям об этом. В том числе и дяде Гоше Фаусту (тот фамилию, хоть и вернул, но псевдоним себе такой же оставил — «для сохранения имиджу и престижу», а если по простому — зачем мучиться с рекламой нового имени, когда тебя собственно за тебя уже со всех сторон разрекламировали, извините за каламбур).
Врач прибыл на удивление быстро. Пошаманил чем-то у меня над головой, попросил перетащить мое бренное и зеленушное тельце на кровать… Тут я конечно немного взбунтовалась ложиться в таком виде без душа и чистки зубов наотрез отказалась — не могу я так и все! Так что Белету еще пришлось исполнить роль мамочки и помыть меня всю в душе, потому что лично у меня сил на это больше не было — все ушли на отстаивание своего права на свободу в чистоте. Или чистоту в свободе? А-а-а, не важно!
Вот и лежала я теперь в кровати чистая, несчастная и кушать совсем не хотящая.
— Латисия Асмодеевна, что же Вы себя так не бережете в нынешнем-то положении?! — возмущался рогатый врач. А я все никак не могла сообразить, о чем собственно речь? Ведь завалилась в кровать, как только мне стало плохо (отстоянная помывка не в счет), и совсем не собиралась геройствовать — здоровье важнее, — Вам же диету специальную надо, я подобную уже составлял для Вашей матушки, когда она вашими сестрами беременная ходила.
Странно при чем тут мое отравление и мамина беременность? Врач все больше бубнил, а я с некоторым испугом вдруг поняла нечто важное и попыталась судорожно кое-что вспомнить и провести подсчеты.
На третьей попытке посчитать поняла, что пропала и с испугом посмотрела на моего почти-что-мужа. И как быть? Надо и у врача кое-что спросить, и выяснить это хотелось бы без посторонних ушей, а Белета теперь и поганой метлой из комнаты не выгонишь.
— Кхм… любимый, — стараясь по максимуму сделать честные глаза, продолжила, — принеси мне чего-нибудь кисленького попить.
Не прокатило. А жаль. Темно-серые глаза смотрели насмешливо, лицо неожиданно озарила така-а-ая наглая мальчишеская и счастливая ухмылка, что я даже растерялась немножко. Не поняла. Это что сейчас такое было?
Долго раздумывать над этим не удалось — врач, раздав свои цэу, начал споро собираться, вещая, что через полчаса сделает и пришлет с личным помощником развернутый список всего, что нужно и расписание моей жизни на ближайшие месяцы.
— Погодите! — мой вопль застал врача уже у двери. Бедный демон аж подпрыгнул от неожиданности и с опаской повернулся лицом ко мне, — Простите, но что вы имели в виду под «моим положением»?
— Ну как же, — растерянный взгляд в сторону Белета. Еще раз, не поняла! — четвертая неделя беременности утренний токсикоз сейчас в тяжелой форме из-за несоблюдения режима… — с каждым словом голос рогатого лекаря становился все тише, а взгляд, направленный не на меня, а на Белета, все несчастнее.
— Ага… — вырвалось у меня. Так надо с мыслями собраться и задать нормальный внятный вопрос.
— Так я пойду? — слегка испуганный лекарский взгляд метнулся от меня к демону и-и-и, не дожидаясь моего протеста, демон-врачеватель — чтоб ему пациенты рога пообламывали — выскочил за дверь.
— Та-а-ак… — угрожающе зыркнула на вроде-как-мужа, — кто-нибудь мне хоть что-то объяснит?!
— Кто-нибудь может и объяснит, — кривая ухмылка на чувственных, таких любимых губах вывела из себя еще больше.
— И когда ты уз-с-снал? — ну не хотела вот, а шипение само сорвалось с губ, на пальцах самопроизвольно начали прорезаться когти.
— Тише, — демон оказался возле меня мгновенно, пересадил к себе на колени и начал успокаивающе поглаживать по спине, — тише, дорогая, не надо так… расскажу я тебе, все расскажу. Вот выпьешь сейчас лимонной водички, скушаешь солененького… и расскажу, честное слово.
И ведь понимала, что наглеет и скоро на голову сядет, но… резко сменился настрой и мне вдруг так не захотелось скандалить, а просто вот так посидеть, поговорить, посильнее прижавшись к такому любимому горячему телу.
— Ладно, — шмыгнула носом, — но потом ты мне все обязательно расскажешь… все-все!
— Хорошо, милая, — в мою взъерошенную макушку улыбнулись, — если дашь мне тебя самому покормить.
Дала… покормить, а вы о чем подумали? Пошляки! Кушала я дольше обычного. Маленькими порциями, тщательно пережёвывая и каждую минуту прислушиваясь к собственному организму — что-то он мне в ответ еще скажет. Как ни странно, но он, организм, молчал. Правда, Белет за весь период кормежки тоже особо разговорчивым не был. Но, все когда-то кончается и этот затянувшийся завтрак-кормежка тоже.
А дальше… Помните нервничающего Гаапа и не желающего никуда меня отпускать Белета в эти… райские кущи — разведку ангельскую? Ага! Так вот, они тогда уже знали, что я беременна — что-то там по их словам в моем запахе изменилось и аура в районе живота уплотнилась образовав своеобразный кокон. Не совсем заметным. Те, кто не в курсе вообще на такое вот изменение внимания не обращают. Про запах ничего не скажу — обонянием я явно не в демонов пошла — а вот как я ауру свою проворонить могла — ума не приложу.