Демоновы присказки
Шрифт:
Честно говоря, смотрела я на книгу немного ошарашено. У нас в семье даже не помнят, сколько тысяч лет хранится этот убийственный шедевр эпистолярно-магического жанра… Из самой книги, ввиду специфичности направленности магических потоков, заклинания семья брала очень редко. Обычно, самые легкие и слабенькие, те, которые могут быть использованы стихийниками, а не владельцами черной магии.
Семейные легенды гласят, что создательницей сей книжици была родоначальница всей нашей фамилии — та самая бесовка, которая и оставила своим потомкам, прижитым от обычного мужчины, возможность изучать потомственную магию. Но века сменялись веками и черная магия заменялась стихийной, заставляя потомков также менять и направленность своей деятельности.
Собственно сам гримуар для семьи имел больше статус семейной реликвии, чем учебного пособия, а тут… Стоп! Он сказал учитель?!
В немом вопросе взглянула на отца. Тот приканчивал, не знаю какой по счету блинчик, почти полностью выгребая алую зернистую массу. Ну, вот и тут обделили. Отвлечься на страдания по икре мне не дали.
— Учитель придет к тебе вечером, жить будет в верхнем мире, как и раньше, — в этот раз со мной решили говорить не с переполненным ртом.
Еще одно обучение? Они смерти моей хотят? А отдыхать мне когда? Мысленно застонала. Что ж за наказание такое, а? И кого мне еще на роль учителя прочат?
Посмотрела внимательно сначала на папу, потом на обои демонов и дракона — ноль реакций. Даже от Гаапа, который в последнее время становился иногда совсем невыносимым, когда дело касалось мое безопасности, а тут… Ему сообщают, что со мной будет контактировать еще одна личность, совсем непонятная и мне неизвестная, а он вообще никак не реагирует! Одно из двух — либо он резко охладел к такому ревностному беспокойству о моей безопасности (в чем я сильно сомневаюсь), либо он обо всем узнал раньше. Оглядела всю свою троицу. И не только он. Наверное.
Резко накрыла злоба, которую с трудом удавалось сдерживать, как и собственную трансформацию. Внутри все клокотало от ярости. Сколько они еще будут относиться ко мне как к кукле и пытаться манипулировать? Сколько еще терпеть? Глаза закрывала красная пелена. Держалась я на грани исключительно благодаря двум вещам — собственной силе воле и баб Лилиным медитациям, что все же не прошли для меня даром.
Неожиданно нежным легким касанием что-то коснулось кончика хвоста. Если бы не остатки выдержки хлестала бы им сейчас вовсю.
Посмотрела вниз. Внизу хвост Белета стал аккуратно поглаживать мой, все более уверенно сплетаясь, даря чувство покоя и уверенности в себе. И это… помогло. Настолько, что я даже смогла без зверского оскала посмотреть на папу и вполне спокойно поинтересоваться:
— И кто же этот учитель? — легонько повела плечом, пытаясь сбросить остатки напряжения, — И да, прошу… прощения… за свою несдержанность.
— Тася, — папа укоризненно покачал головой. Ну да, знаю, как он не любит официоз в семье, просто… не удержалась. Просто знала — иначе бы, как в старые добрые времена начала бы сбрасывать негатив прямо там извечным женским способом — метание фарфоровой посуды во всех виновных и не очень.
— Извини, — уже более искренне получилось ответить, запнуться и уточнить, — … и все же… Кто он? Или она? И почему ты, такой… как будто мешком пришибленный?
— Мама твоя с утра не в духе была, — папа передернул плечами и тяжело вздохнул, — знаешь же, как у нее первые месяцы беременности проходят — гормоны так и скачут. Ну и я от них тоже… А по поводу учителя… Это дальний родственник твоей прабабки из одного немецкого городка. Она-то и подсказала маме, что у тебя, скорее всего, еще один дар открылся и ты вполне сможешь освоить изначальную семейную линию мастерства.
Теперь понятно, отчего наша Секлета так вцепилась в меня и не хотела отпускать тогда. Это ж кошмар! Такой способ поисследовать, поизучать, опять же лишний повод над непослушной, строптивой правнучкой поиздеваться немного и вполне законно.
Не-не, ничего смертельного… по крайней мере, для организма, зато для моей гордости был бы сокрушительный удар. Ну-у-у, бабуля-я-я… я может и не злопамятная, но злая и блокнотик для записей на такие памятные случаи всегда имеющая. На память полагаться в подобных вещах неосмотрительно.
Да, они с дедом на пару сумели сравняться в счете на мои обиды, так что… неожиданная мысль заставила замереть на минутку. Кажется, я нашла способ решить обе проблемы одним махом, ага! Но не сейчас. Потом, все потом.
— Па-а-ап, так все же кто он?
— Кто, кто… Ты помнишь историю с твоей пра-пра-прабабкой Гелей?
Еще бы мне не помнить. Это ж еще одна семейная легенда была, да еще какая… Только не говорите мне, что… Ошарашено посмотрела на отца в надежде, что моя догадка оказалась неверной. Облом-с-с, однако.
Папа со всем своим прискорбием взирал на меня грустно и немного виновато, чему подтверждением служила начинающаяся правокопытная чечетка, чтоб ее.
Трое моих сотрапезника тоже посматривали на меня, но в глазах была вовсе не вина, а любопытство. Ну да, наши семейные легенды — только наши и никто их не выносит на всеобщее обозрение. Так что пришлось мне их немного просветить. То, что они знали о наличии у меня нового учителя еще не говорит, что знают также и историю его… скажем так, существования.
История эта началась давным-давно в одном маленьком немецком городке, где в то время обитала весь наш род. Времена — по моему, сугубо личному мнению — были дикими. Обычное такое не понять что вокруг творилось. О конце пятнадцатого века я больше ничего другого и сказать не могла.
В нашей семье чаще всего рождались девочки и… это было правильно. Весь ведьмовской опыт и арсенал знаний, так же как и главенство в семье передавался по женской линии. Нет, никто и никогда в нашей семье не ущемлял прав детей мужского пола, просто сама технология построения заклятий в семейной магии была настроена на девочек и мальчикам никогда не подходила. Не сказать, чтобы так уж у них отличалась эта самая магия, но… мышление у них было другое и логика тоже. И там, где женщина, полагаясь на собственную интуицию, решала определенную задачу, мужчине приходилось долго и нудно объяснять, почему именно так, а не иначе с приведением кучи аргументов.