Демоны, одетые в людей
Шрифт:
— Не нравится мне эта самодеятельность… — загадочно протянул демон. — Смута какая-то…
Вагрич взглянул на меня и расплылся в теплой улыбке, протягивая ладонь.
— Добрый вечер, ягодка мой! — сиял он. — Не ожидать, но рад тебя видеть!
— Взаимно! — поздоровалась я, пожимая кисть. — Симпатичные перстни!
— Благодарю! — ответил Вагрич, радостно осматривая руку.
— Коли, у тебя более никаких вопросов, то мы, пожалуй, поедем… — сказал Гронский, прихватив меня за талию.
— У матросов нет вопросов! — расхохотался Вагрич. — Был рад повидаться,
— До скорой встречи, mein Freund!
— Пока! — помахала я бесу, направляясь к выходу.
После духоты театра свежий воздух показался настоящим спасением. Мы сели в автомобиль и поехали обратно, слушая тихий вокал какого-то английского исполнителя. Я откинулась на спинку кресла и повернула голову к демону, который с наслаждением затягивал в себя табачный дым. Заметив на себе мой взгляд, он протянул мне пачку, предлагая сигарету.
— Я не хотела бы снова подсаживаться на никотин… — неуверенно сказала я.
— Твоему здоровью ничего не угрожает, а хорошие сигареты принесут пусть и скоротечное, но все же удовольствие, — парировал Гронский, глядя на дорогу.
Я пожала плечами и взяла предложенную им «раковую палку». Демон поднес к лицу бензиновую зажигалку, и я прикурила сигарету, предварительно открыв окно. Дыхание перехватило, но я сдержала кашель, с тяжестью выдыхая крепкий дым.
— Вкусненько, — выдавила я, — очень даже…
— Мне тоже пришлось по вкусу, — согласился тот, рассматривая позолоченный фильтр.
Я сделала несколько уверенных затяжек и окончательно привыкла к сигарете, начиная чувствовать в теле легкую слабость.
— Ты узнал то, что тебе было нужно? — поинтересовалась я, глядя на Неву.
— Вне всякого сомнения, — кивнул демон, — я узнал даже больше, чем предполагал. Отныне, все зависит от тебя, принцесса, — Гронский глянул на меня горящими глазами, — когда ты собираешься встретиться с Иоанном?
— Мне нужно позвонить ему, назначить встречу… — сказала я, теребя свое кольцо. — Надеюсь, что он согласиться…
В машине повисло давящее молчание, и я продолжила мысль.
— Сделаю это завтра, если ты, конечно не против…
— Не против, у нас есть время.
Глава 25. То, что находится под сердцем
Поужинав в небольшом ресторанчике, мы вернулись домой. Геба встретила нас низким мяуканьем, в котором прослеживались нотки осуждения и отборного кошачьего мата.
— Чего она такая недовольная? — поинтересовалась я, снимая каблуки.
— Не любит подолгу оставаться в одиночестве… — ответил Гронский, скидывая плащ.
Мы погладили пантеру по спине и прошли в гостиную. Гронский включил на колонке приглушенную музыку и присел на диван, жестом приглашая сесть рядом. Усевшись, я взглянула на демона восторженными глазами.
— Побывав еще в одном историческом месте Петербурга, я задумалась о том, как бы мне хотелось жить в то время, — радостно начала я. — Время, когда строились подобного рода постройки, когда проходили балы и писалась история, которой восхищаются по сей день! Есть в этом своя романтика,
Я довольно вздохнула, глядя в потолок.
— Романтикой тебе кажутся собственные представления о том времени, — скептически ответил он, — на деле же, там тоже были свои подводные камни, рушащие всю ту лирику, которую любят воображать. В то же время, я не спорю, что та эпоха была броска и интересна!
— Я понимаю, ничто не идеально и всегда есть к чему прицепиться, — продолжала я, — но я бы многое отдала за посещение того же бала. Уверена, на балах происходило множество интересного! Новые знакомства, танцы, аристократия!
— Я любил балы и посещающую их аристократию, — памятно начал демон, — в то время я был молод. Мне нравилось общаться с удивительными личностями и вступать в умопомрачительные дискуссии с мудрыми незнакомцами, а веселая полька и по сей день вызывают во мне бурные чувства. Бал — это скопление разного разврата и грешников, желающих отдать свою душу, отчего к этому торжеству у меня исключительная любовь.
— И какие же минусы ты смог заметить в столь чудном времяпрепровождении?
— Удушающая духота в танцевальных залах, аромат немытых тел, человеческих испражнений и пота, — говорил Гронский, глядя на меня. — В той эпохе еще не существовало дезодорантов и привычных уборных, а тяжелые платья и активные танцы усугубляли ситуацию. Вальс длился около тридцати минут и разгоряченные дамы, выходившие охладится на мороз, часто заболевали пневмонией и ангиной, — демон поднялся с дивана и направился к колонке, усиливая звук. — На балах часто происходили разного рода страсти, измены и ссоры, которые устраивали наши рядовые. Мне было по нраву наблюдать за дамами, что не подавали вида и продолжали держать спины ровно после того, как находили своих муженьков с одним из наших суккубов в одной из комнатушек вычурного дворца.
— Эмоции эмоциями, а этикет всегда был на первом месте, — сказала я, — об этом я знаю! Меня это, с одной стороны, восхищает. Строгие правила, которым следовал каждый приглашенный гость. В этом была своя загадка, ведь каждый элемент одежды или жест руки что-то значил, давая окружающим понять свои намерения и статус. С другой стороны, вся эта строгость пугает. Одно неверное движение и все, ты опозорен…
— Безошибочно, балы основательно влияли на репутацию как самого организатора бала, так и приглашенного на него гостя, — согласился Гронский, глядя в окно.
Я с наигранным недовольством взглянула на демона.
— Гронский, ты полностью разрушил мою романтизацию!
Демон ухмыльнулся и зашагал ко мне. В помещении заиграла мелодичная симфония. Мягкие партии электрогитары заглушала звонкая скрипка, что стелилась под ноты низких клавиш синтезатора.
— Могу ли я пригласить Вас на танец? — Гронский протянул мне ладонь.
— Хотите загладить свою вину? — поинтересовалась я, принимая приглашение.
Он удовлетворительно кивнул и притянул меня к себе, нежно сжимая талию скрипучей кожаной перчаткой. Я положила руки на его плечи и прижалась к широкой груди, всматриваясь в хитрые очи.