Демоны прошлого
Шрифт:
— А мне не понятно, — подал голос Арчи.
— Ну, как тебе объяснить, — захихикали девушки. — Во-первых, такое платье в одиночку не наденешь, кто-то шнуровать должен. Во-вторых, где Мелисса переодевалась? В кабаке? Или в каком-нибудь парке? Это в праздничную-то ночь, когда под каждым кустом по парочке?
Арчи представил и рассмеялся:
— Да, тогда девушки вернулись бы гораздо более помятыми. Но они могли заранее снять комнату.
— Слишком сложно, — отмахнулась Ланя. — Все предусмотрели, а о ключе не подумали. Хотя Милисса сто
— Ладно. Давай дальше. Кто там еще был?
Еще два миниатюрных человечка приобрели черты мужчин в длиннополых сюртуках.
— Это конюхи.
— Которых обязательно бы заметили, если бы они ходили по квартире.
— Правильно, — согласилась Норсита. — Делать им нечего в апартаментах. И вообще, Лари говорит, что отец с гостем совсем не тем были заняты, у них пара бочонков вина была.
— Кстати, Лари, — Арчи посмотрел на следующую фигурку. — Мне она понравилась, но вот на нее бы никто внимания не обратил.
Норсита превратила следующую куколку в девочку с косой и грустно посмотрела на нее:
— Нет, не хочу! Хоть кого-то в этом мире можно не подозревать?
— Да не беспокойся ты, — улыбнулся Арчи. — У Лари была возможность и снотворное подсыпать, и драгоценности украсть. Только я не представляю человека в здравом уме, который поручит такое дело ребенку. Эти твои кузены вроде тоже уже взрослые?
— Точно! — Просияла Норсита. — Петер тоже ее в упор не замечает. Считает не то чтобы дурой… просто не достойной внимания.
Еще три фигурки исчезли со стола.
Остались лишь две, превратившиеся в крохотных женщин средних лет.
— Ваша кухарка и горничная госпожи Мильд? — догадался Арчи.
— Угу, — Норсита задумчиво уставилась на куколок. — Обе могли и снотворное подсыпать, и ночью по коридору пройти, не боясь вызвать подозрений, если кто-то встретится. У обеих ключей от моей комнаты не было. Паретта… ну, обыкновенная баба, готовит хорошо, но тупая, как печка. Чего ни спросишь, она, как баран на новые ворота, уставится и молчит. По пять раз переспрашивать приходится, пока до нее дойдет.
— Наверняка всю авантюру не она придумала. Кстати, то, что дура, и объясняет и то, что твою дверь открыть не смогла.
Друзья втроем воззрились на фигурки. Несколько минут в комнате стояла тишина.
— А вообще-то мы еще тупее, чем эта ваша кухарка, — вдруг сказал Арчи. — Не с того конца пошли. Главное же — иллюзия. Откуда она взялась? Господин эт-Дебус сказал, что она была «искусно сделана».
— Он бы еще понимал что-то в иллюзиях, — фыркнула Норсита. — Но ты прав. Чтобы сделать более или менее похожую иллюзию, нужно как следует рассмотреть оригинал, а потом еще часа три — чтобы довести детали. Это ожерелье скопировать вообще сложно: там алмазное напыление, чтобы добиться такого же блеска, надо чуть ли над каждой крупинкой работать.
— Ну, у тебя после ужина времени вполне могло хватить, — ехидно пробормотал Арчи.
— Что? Да я! Да ты! Я тебе! — возмутилась Норсита.
— Шучу я, шучу! — рассмеялся некромант, любуясь вспыхнувшим на щеках девушки румянцем. — Это я к тому говорю, что надо выяснить, когда еще твоя бабуля могла еще целый вечер перед иллюзионистом в этом ожерелье сидеть. И вообще — все про драгоценность выяснить. Есть у меня одна мыслишка… Рисковая, конечно…
Ближе к морю дорога стала чище, а дома вдоль нее — покрепче, появились склады и лабазы. За высокими заборами угадывались стрелы портовых кранов, откуда-то доносился стук топоров. Двуколка спустилась к берегу, и перед Арчи ненадолго открылся вид на залив.
Небольшая бухта была забита самыми разными судами, словно садок — рыбой. У одних причалов теснились многомачтовые океанские суда. У других грузились круглые речные баржи и каботажные шхуны. Всюду сновали люди, казавшиеся с дороги куклами-лилипутами, вроде тех, которых придумала неугомонная Ланя. Одни человечки таскали по сходням грузы, другие стояли на пирсе, третьи деловито шли куда-то.
Это было похоже на то, что происходит в муравейнике, если кинуть в него кусок лепешки. Насекомые плотно облепят неожиданный подарок, будут, суетясь и толкаясь, кружить возле него, самые смелые залезут на хлеб, не понимая толком, зачем… Только здесь вместо хлебной корки была вода залива — вокруг него, словно мураши, суетились, толпились, толкались люди.
Арчи задумался, вглядываясь в непонятную ему жизнь порта. Однако вскоре возница свернул в одну из улиц, и залив скрылся за домами.
— Старое Торжище, как и договаривались, — возница махнул рукой куда-то вперед.
Арчи кивнул.
Этот богатый купеческий квартал был известен далеко за пределами Келенора. Поговаривали даже, что в подвалах здешних домов, похожих на небольшие крепости, золота больше, чем в королевской казне.
Остановив коня перед одним из таких особняков, возница обернулся к молодому магу:
— Ну вот — владения матушки Мильд. Так я обожду?
— Да, жди. Если мне придется тут остаться, я пошлю кого-нибудь сказать, что ты свободен, — ответил Арчи, выпрыгнув из двуколки.
Набрав в легкие воздуха, словно перед тем, как нырнуть в воду, молодой маг подошел к воротам и подергал за ручку дверного звонка. Где-то в глубине дома раздалась мелодичная трель, едва различимая на расстоянии. И буквально через миг приоткрылось окошечко в двери:
— Передайте госпоже Мильд, — Арчи, не глядя, сунул в него заранее заготовленную записку.
Окошко захлопнулось, наступила тишина. Возница скучающе посматривал по сторонам. Арчи, чтобы унять нетерпение, тоже решил понаслаждаться окружающими видами. И вдруг маг ощутил тот же знакомый запах кромешного тлена, который преследовал его после с самого Волока. Арчи попытался разобраться в своих ощущениях, но в этот момент врезанная в ворота дверца распахнулась, и одетый в щегольскую ливрею слуга широким жестом пригласил мага в дом.