День Астарты
Шрифт:
— Синти, ты, кажется, в курсе, что тут происходит. В смысле, про эту войну.
— В курсе. А что тебя интересует?
— Ну, вообще… Кто, с кем, за что…
— Вообще, так, — сказала она, — Народная армия Кэчо-Юпанки, при поддержке коренного населения, которому надоела коррупция властей Перу, этническая дискриминация и мафиозные разборки в провинциях Мадре-де-Диас, Укаяли, Куско, Хуанса, Ика, и всех провинциях к югу от названных…
— Это же половина Перу! — воскликнул Аристо.
— Нет, всего треть.
— Ну, допустим… И что там?
— Я же тебе сказала: чаша терпения вылилась, и…
— Переполнилась, — механически поправила Долли.
— Ну, да. Переполнилась и вылилась. Народ выступил на стороне Ачака Моноа Юпанки, наследника королей Куско-Инка и лидера движения Кэчо-Юпанки.
— А мне казалось, что он финансовый менеджер кемпинга, — заметил Аристо.
Синти утвердительно кивнула.
— Да, он тут работает. Почему бы наследнику королей Куско-Инка не работать в хорошем экологически-ориентированном бизнесе? Вечером он подпишет акт о переходном правительстве Республики Кэчо, а выборы пройдут под контролем международных сил, которые появятся примерно к обеду.
— Хм… А что за международные силы?
— Здесь — наши, а на юге — чилийцы. Только провинция Пуно еще не поделена. Озеро Титикака это… Короче, не отдавать же его чилийцам полностью, верно?
— Э… — Аристо почесал в затылке, — А кто такие «наши»?
— Бразильцы, разумеется. Вы же бразильцы, как и я.
— Вообще-то мы не знали, что ты бразилька, — встряла Долли.
— Да? Черт! Ну, извините, я забыла вас предупредить.
— Ничего страшного. А какие новости про наших ребят?
— Там все под контролем, я же тебе уже говорила.
Долли вздохнула и побарабанила пальцами по пыльному столу.
— Знаешь, Синти, когда военные говорят «все под контролем»… Не то, чтобы я совсем не доверяю, но хочется знать точно.
— ОК, сейчас я выясню ситуацию на текущий момент, — хозяйка кемпинга взяла лежащую на столе рацию, — Тон-тон. Уэно, это Синти, что с моими клиентами, которые оказались в… Да, про них… Какая еще, в жопу, плотина… Блядская жизнь! И как эта ситуация решается?… А хули я об этом узнаю последней? Мы партнеры, верно? А тут ситуация, и никто не доложил… Ну, война. Знаешь, мой папа говорит, что всегда можно найти кучу причин… Нет, это не претензия, но здесь их друзья… Вот это толково! Подключи меня к этому видеоряду… Какой канал?… Ни хрена не поняла. Восьмой-бис, это что на моем мониторе?… Ага…
Небольшая речка, в которую превратился овраг, постепенно расширялась, и ее течение становилось медленнее. Импровизированный рафт из двух дощатых поддонов, сцепленных четырьмя гнутыми кусками металла — бывшими частями кузова автомобиля — уже не пытался застревать и крутиться, а плыл ровно.
— Слушай, Скалди, я очень нужна
— Не то, чтобы очень, — ответил он, отталкиваясь длинной жердью от мели по правому борту, — а что? Ты хочешь еще раз позвонить?
— Нет, я хочу снять все вот это на видео.
— Ты фанатка, — вздохнул он.
— Но это же моя работа!
— Работа? Ну, ладно. Только держи свою жердь наготове, мало ли, что впереди. Этот овраг петляет, как спина Ермуганда.
— Кого-кого?
— Мирового змея, — пояснил он, — За поворотом может быть, что угодно.
Хелги положила жердь вдоль рафта, достала камеру, повернулась к корме и поймала в видоискатель колыхающуюся тучу дыма и пыли на склоне холма, откуда они отчалили четверть часа назад. Казалось, снимать там совершенно нечего, однако интуиция подсказывала ей обратное. Она чуть-чуть повернула объектив… Ага! Вот оно! Шесть то ли авиеток, то ли вертолетов с короткими крыльями и небольшим горизонтальным пропеллером, раскрашенных желто-зелеными узорами, ровной шеренгой проходят над вершиной холма, ныряют в пике, с подвесов под крыльями срываются тусклые огоньки и несутся к земле, оставляя за собой тонкие серые шлейфы. Там, за холмом, вспухают и быстро тускнеют шары оранжевого пламени. Летающие машины разворачиваются, а следом за ними летит новая такая же шеренга…
— Скалди, — тихо сказала она, — Там, похоже, что-то основательно разрушают.
— Это война, — спокойно ответил он, — Причем не наша. Мы и так зря влезли.
— Как это не касается? Там же люди!
— Люди. И что дальше? Ты хочешь исправить мир своей видеокамерой?
— Не исправить… Просто показать… Это должно быть известно.
Скалди вздохнул, снова отталкиваясь от мели по правому борту, на которую их рафт все время норовил выскочить.
— Ну, допустим, это стало известно гражданину «N», типичному жителю города Амстердама. Что от этого изменилось?
— Ты считаешь, что ничего? — откликнулась она.
— Я просто задал вопрос, — пояснил Скалди, — Кстати, впереди озеро.
— Что-что?
— То замечательное озеро, где нас, возможно, подберут, — пояснил он.
— Нас точно подберут, — сказала она, — И вообще, знаешь, нельзя жить с таким скептическим отношением ко всему.
— Почему нельзя? — спросил он.
— Потому, что… Ну, просто, мне кажется, что так нельзя…
Изложив этот глубокий аргумент, Хелги повернулась, и начала рассматривать озеро в оптический видоискатель, используя его, как подзорную трубу. Долго искать не пришлось: надувная моторная лодка — пятиметровый «Zodiac» резво скользила по воде точно в их сторону. На антенне трепетал на ветру вымпел кемпинга, около носовой пулеметной турели стоял знакомый индеец-бармен, а рядом с ним — Аристо. Сзади угадывались еще две человеческие фигуры.