День Черных Звезд
Шрифт:
– Боевая тревога! – тем временем объявил капитан. – Первый уровень! Всем занять свои посты по боевому расписанию!
Покосившись на него, Тариэль тонко усмехнулся – когда доходит до дела, Ленц занят именно делом, а не бессмысленным рефлексированием. Рефлексирует он, когда заняться нечем или ситуация неясна.
– Сайтарх, покажи нам эти корабли! – скомандовал эльф.
Стена туманного зала превратилась в гигантский голоэкран, из глубины которого на аарн надвигались невероятной, но хищной красоты белые корабли, чем-то напоминающие атмосферные истребители, но при этом имеющие размеры в несколько километров длиной. Они не предпринимали никаких действий, словно бы и не видели дварх-крейсер. На вызовы на любых частотах, любого вида связи не отвечали. Они просто шли мимо, не обращая ни на что внимания. Аарн, естественно, нападать первыми тоже не собирались, однако защитные поля на всякий случай подняли, на что неизвестные тоже не среагировали.
– И что все это значит?! – снова начал рефлексировать Ленц.
– Возможно, ничего, – спокойно сказал Тариэль.
– Но почему они не отвечают?
– Им может не быть до нас никакого дела. Почему ты считаешь, что мы обязательно должны кого-то там интересовать? Скорее всего, летят куда-то по своим делам, не обращая на частности внимания.
– Но это же неестественно! – чуть не заорал капитан.
– Почему? – искренне удивился эльф.
– Ну-у-у… – не нашелся, что сказать, Ленц.
Пока они говорили, белые корабли прошли мимо дварх-крейсера и скрылись за пределами системы. Только после этого капитан вспомнил старую, однажды, еще в детстве, в родном Парге, слышанную «Легенду о белых кораблях», проклятой каким-то божеством эскадре давно забытой цивилизации, вечно скитающейся по космосу. Встреча с ней, по слухам, приносила несчастье.
Он рассказал об этой легенде Тариэлю. Тот почему-то сразу помрачнел и о чем-то задумался. А затем негромко произнес:
– Только команде о легенде не говори.
– Почему? – изумился Ленц.
– Не стоит создавать отрицательных мыслеобразов, они сами по себе способны привлечь несчастье.
Они ненадолго замолчали, задумавшись каждый о своем. От размышлений их отвлек ворчливый эмообраз Бага Бенсона:
– Ну и о чем думаем?
Тариэль коротко поведал ему о случившемся. Лицо гениального ученого приняло озадаченное выражение, он почесал в затылке. Даже после всех этих лет в Ордене Баг остался похожим на обезьяну, да и от многих старых привычек не избавился.
– Любопытно, – заметил он. – Думаю, эти корабли только частично находились в нашей вселенной, а частично в какой-то другой, потому дварх и не смог их просканировать – нечего сканировать было.
– Интересная мысль, – приподнял брови эльф. – И действительно почти все объясняет.
– Я – не истина в последней инстанции, – недовольно пробурчал Баг. – Это всего лишь предположение. Давайте лучше делом займемся. Мы просчитали следующую точку перехода по алгоритмам Сэфес. Я, правда, в них кое-что добавил, но это уже тонкости. Сейчас передаю координаты двархам. И, капитан…
Он ненадолго замолчал, затем хмуро продолжил:
– Объявите на всякий случай полную боевую готовность. Не могу объяснить, но у меня ощущение, что нас ждут неприятности. В общем, мы рискуем провалиться в… э-э-э… как бы это объяснить… ну в общем, не туда, куда хотели.
– Так может лучше не рисковать? – пристально посмотрел на него Тариэль.
– Тогда у нас не будет шансов найти станцию Бардов, – пояснил Баг. – Понимаете, мы выйдем около разрыва реальности, в котором пропала станция, чтобы снять параметры внешнего пространства-времени. Без этих параметров рассчитать дальнейшие точки перехода будет невозможно. Мы с вами сами вызвались на это дело, и каждый знал, что это может быть опасно.
– Раз так, то выбора действительно нет, – согласно кивнул Ленц. – Однако нужно уведомить экипаж.
– Естественно, нужно, – не стал возражать ученый.
Вскоре по крейсеру разнеслись сирены боевой тревоги, и один из двархов сообщил всем о предстоящем переходе к разрыву реальности и возможном риске провалиться неизвестно куда. Ни один член экипажа не стал протестовать – аарн оставались аарн в любой ситуации. Они только постарались приготовиться ко всем возможным неожиданностям. Прошло еще несколько минут, и «Второй Порог» ушел в гиперпространство.
Переход много времени не занял, уже через двадцать минут крейсер вышел в реальность неподалеку от красного карлика, не имеющего планет, только два тонких пояса астероидов. Ни чужих кораблей, ни чего-либо другого обращающего на себя внимания в системе не было. Только пространственные сканеры команды Бенсона сразу уловили наличие в нескольких световых минутах от крейсера чего-то непонятного. Видимо, это и был искомый разрыв реальности.
– Всем сканерам снимать параметры! – скомандовал Бенсон. – Не упустите ни единой мелочи! Пилотам и навигаторам – полная готовность! Если нас начнет затягивать, постарайтесь вытащить!
Тариэль пребывал в слиянии с навигационным центром крейсера, у него, возможно в силу того, что он эльф, это состояние было несколько иным, чем у других пилотов – он не ощущал крейсер своим телом, ему казалось, что он сам висит посреди пространства. При этом Тариэль являлся одним из лучших прирожденных пилотов в Ордене и мог «протащить крейсер через игольное ушко».
Предупреждение Бага несколько запоздало – уже через несколько секунд после выхода из гипера пространственные координаты корабля, что называется, «поплыли», начали произвольно изменяться, Тариэль почувствовал, как крейсер начал соскальзывать куда-то. Он попытался скорректировать курс, сначала вспомогательными, а затем основными двигателями, но это ничего не дало, координаты продолжали меняться с каждой секундой все быстрее.
– Шеф, мы падаем… – с мрачной улыбкой повернулся эльф к Багу.
– Ныряй в гипер! – скомандовал тот.
– Поздно…
Действительно, сделать уже ничего было нельзя – крейсер, продавливая обрывки пространства, скрылся в разрыве. Корабль поменьше смог бы выползти при таких пилотах, но «Второй Порог» был слишком велик, и это сыграло свою роль.
Все вокруг залило какое-то странное синеватое мерцание. Каждому аарн показалось, что он сжимается в точку на плоскости, одновременно куда-то падая и оставаясь на месте. Восприятие закуклилось само на себя. Если бы на крейсере находился обычный человек, не аарн, он не выжил бы, в лучшем случае сошел бы с ума, когда в мироздании не осталось ничего, кроме него самого. Однако тесная связь аарн друг с другом помогла им, эта связь никуда не делась, давая понять каждому, что он не один, и постепенно это ощущение вернуло объемность восприятия мира.