День Независимости. Часть 1
Шрифт:
— Ничего определенного сказать не могу. Надо с дежурным администратором поговорить. Она непосредственно работает с клиентурой…
Администратор, отодвинув регистрационный журнал, разложила по столу картинки, мельком глянула и спросила Беляева:
— А что они натворили?
— Особо опасные преступники! — на полном серьезе сказал он.
— А с виду не подумаешь. Симпатичные ребята…
— Так проживают у вас или нет?
— Уже нет.
— То есть, они у вас жили?!
— У них же на лбу не написано, что они преступники, — возразила
— В каком номере?
Администратор раскрыла журнал, перелистнула страницы.
— Плохо работаете… Съехали они сегодня…
— И куда, неизвестно?
— Мы такими вопросами не интересуемся, — проговорила она с показным возмущением. — Видите, — показала пальцем на строку в журнале, — выехали в 13.00. Как я помню, двое. И проплатили на четыре дня вперед за своего друга. Он остался. Сказали — улаживать коммерческие дела.
— Где они жили?
— В триста восьмом…
Взяв дубликат ключа, Беляев взбежал по лестнице на третий этаж и пошел по коридору, отсчитывая нумерацию комнат.
Триста двенадцать… Триста десять… Триста восемь!
Он унял сердцебиение, потрогал висевший на дверной ручке пластиковый планшет с надписью: «Не беспокоить».
Просунув ключ в замочную скважину, бесшумно провернул, достал пистолет и шагнул в комнату…
…Выйдя в коридор, Беляев быстро вернулся в холл и обратился к дежурной по этажу:
— Можно от вас позвонить?
Девушка улыбнулась ослепительной рекламной улыбкой и великодушно разрешила:
— Звоните.
Он набрал номер, и, после коротких гудков, услышал:
— Дежурный по Управлению капитан Шмурга.
— Майор Беляев. Немедленно разыщите командированного из Москвы полковника Сажина, и высылайте группу в гостиницу… Он напряг память, вспоминая название.
— «Волгоград», — подсказала девушка.
— «Волгоград», — Он театрально поклонился, приложив руку к груди, и подмигнул ей.
Дежурная рассмеялась.
— И не забудьте судебного медика, — напомнил Беляев. — У меня труп.
Следственная группа заканчивала с осмотром. В коридоре маялись санитары морга, дожидаясь, пока судебный медик с экспертом опишут положение убитого.
Покойник распластался за столом, уронив окровавленную голову на руки, так, словно спал. На полированной столешнице подсыхала бурая лужа с ошметками вышибленного мозга. Такие же отвратительные серые кусочки густо залепили обои на стене… Сажин сидел на подоконнике, наблюдая за действиями специалистов.
— …В правом кармане брюк обнаружены монеты достоинством в пять рублей, — монотонно бубнил криминалист, извлекая рукой в резиновой перчатке мелочь, истертые бумажные обрывки.
Ослепительно била по глазам фотовспышка.
Следователь в присутствии понятых опечатывал в полиэтиленовом пакете пистолет с глушителем.
Личность покойного Сажин признал сразу, можно было и не сверяться с фотографией. В гостиничном номере нашел свою смерть Михаил Козырев — провинциальный киллер-неудачник, позже переквалифицировавшийся
И упакованный в полиэтилен пистолет наверняка засвечен. Скорее всего, именно из него были застрелены летчик в Моздоке, и автоторговец здесь, в Волгограде.
— Можете забирать! — сказал санитарам заглянувший из коридора Беляев.
Боком, протискивая в узкий дверной проем носилки, санитары прошли в номер. Расстелив на полу шелестящую пленку, с трудом перенесли на нее окоченевшее тело.
— Гавнист был мужичок при жизни, — хмуро пробормотал пожилой санитар и взялся за ручки носилок. — Ну, чего заснул?! — прикрикнул на молодого и менее опытного. — Жмуриков, что ль, ни разу не видел? Потащили.
Годных к исследованию отпечатков пальцев криминалисты не обнаружили.
— Пусто, — сворачивая химикаты, посетовал эксперт. — Никаких… Даже убитого. Наверное, перед уходом поработали тряпкой.
— Пусто, — вздохнул полковник. — Выходит, Слава, опять мы в хвосте?
Беляев невозмутимо ответил:
— Ничего, нагоним.
— Хотел бы я знать только: где и когда?..
Неделя кропотливой работы понемногу приносила свои плоды. К семнадцатому мая стало известно, что смерть Козырева наступила от выстрела в правый висок, но перед этим диверсанта отключили ударом тяжелого предмета по голове, в уже бесчувственную руку вложили пистолет, и его же пальцем нажали на спусковой крючок. Извлеченная пуля имела те же характерные повреждения, что и пули, отправившие на тот свет чеченского коммерсанта и боевого летчика. Единственные обнаруженные в гостиничном номере отпечатки — снятые с затворной рамы ПМ — принадлежали убитому. Круг замкнулся…
В регистрационной книге гостиницы жильцами триста восьмого номера значились: Русаков Сергей Сергеевич, шестьдесят восьмого года, Чертков Сергей Станиславович, шестьдесят шестого и Васильев Геннадий Борисович, тысяча девятьсот семьдесят второго года рождения. Все трое постоянно проживающие в Ростове.
В ГУВД Ростовской области ушла срочная телетайпограмма с запросом: проживают ли по указанным адресам данные граждане, и где они находились во временной промежуток с восьмого мая по настоящий момент?
Кроме того, во все регионы страны разошлись подробные описания подозреваемых. На местах требовалось в кратчайшие сроки провести проверку подозреваемых по картотекам и учетам, а также ориентировать работников аэропортов, железнодорожных и авто— вокзалов на их возможное появление…
Поздно вечером, когда Сажин укладывался спать, задребезжал телефон.
— Слушаю, — снял он трубку.
— Не спишь, полковник? — усмехнулся на том конце провода Наумов.
— Уже нет… — со вздохом ответил Сажин.