День Рождения
Шрифт:
— О боже! Как же это произошло? — в ужасе воскликнула Валери. Майку было слышно, как стоявший рядом Джек задал тот же самый вопрос. Валери попеняла ему, почему он не позвонил ей раньше, хотя и понимала, зная упрямство дочери, что Эйприл, не желая ее понапрасну волновать, наверняка не позволила ему сразу позвонить ей.
— Не знаю, как это случилось, меня там не было, — признался Майк. — Насколько мне известно, на сковороде загорелся жир.
В тот день Эйприл пришли навестить несколько человек из ее ресторана. Новости были неутешительные — от ее заведения практически ничего не осталось, как из-за огня, так
— Я возвращаюсь домой, — решительно заявила в телефонном разговоре Валери. — Утром вылечу первым же самолетом.
Джек согласно кивнул. Но Майк убеждал Валери, что с Эйприл все в порядке, у нее лишь слегка обожжены руки, и она пережила нервное потрясение. Однако желание Валери вернуться домой было вполне понятно. Первое, о чем она попросила Майка, это дать трубку дочери, что тот и сделал. К этому моменту кислородную маску уже сняли. И хотя Эйприл еще трудно было говорить, она охрипшим голосом сказала матери, что ей гораздо лучше и Валери незачем прерывать свое путешествие. Она пообещала матери, что Майк будет держать их в курсе дальнейших событий. На это время Эйприл переберется к нему, и Валери может в любое время звонить по его телефону. Она еще раз повторила, что Валери не надо прерывать путешествие и возвращаться домой.
Положив трубку, Валери вопросительно посмотрела на Джека, но уже в следующий миг разрыдалась. Ей потребовалось несколько минут, чтобы снова взять себя в руки. В эти мгновения ею владели смешанные чувства — и страх за дочь, и облегчение, что она осталась жива.
— Что случилось? — спросил Джек, привлекая Валери к себе. Он понял, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Однако главное — Эйприл жива.
— Ее ресторан сгорел, — убитым голосом сказала Валери. — Эйприл пыталась сама сражаться с огнем и получила ожоги. Дело едва не кончилось преждевременными родами.
— Я сейчас же закажу для нас билеты на первый самолет! — воскликнул Джек. Это были его первые слова, и Валери была за них ему благодарна.
— Эйприл сказала, что в этом нет необходимости, — прошептала Валери. Джек по-прежнему сжимал ее в объятьях. — Майк обещал держать нас в курсе событий. Голос у Эйприл ужасный, но сейчас ей лучше, а главное, и с ребенком все в порядке. Не будем торопиться, посмотрим, как она будет чувствовать себя завтра. Если мы все-таки вернемся, она может еще больше разволноваться. А это ей сейчас ни к чему.
Валери знала, что говорит, она хорошо изучила характер дочери. А еще она знала: Эйприл наверняка убита тем, что случилось с ее рестораном. Тем более что она сама будет оставаться на больничной койке, пока там будут ликвидировать все последствия пожара.
— Тебе решать, — проговорил Джек. — Скажешь, что нужно вернуться, мы вернемся, решишь остаться в Европе — останемся.
Джек прижал ее к себе и вытер непрошеные слезы. Валери благодарно кивнула. Они решили, что пока будет лучше подождать, оставаясь на постоянной связи. А вернуться они всегда успеют.
— И как только тебе хватило безрассудства самой бороться с огнем? О чем ты только думала?! — это были первые слова, которые произнес Майк, когда с Эйприл сняли кислородную маску. Голос у него срывался, в глазах стояли слезы.
— Прости меня, Майк. Мне казалось, я смогу быстро потушить пламя. Повара готовили карамель, но так получилось, что огонь вышел из-под контроля. Полыхнуло так, что огонь буквально побежал по кухне.
— Ты вчера могла родить, — сказал он и осторожно дотронулся до ее живота. — У тебя уже начинались схватки. Слава богу, врачам удалось их остановить, — успокоил он Эйприл, а себе пообещал, что теперь глаз с нее не будет спускать до тех пор, пока ребенок не появится на свет. — Вчера я им солгал, — признался Майк. — Но я хотел бы остаться честным в твоих глазах.
— И что ты им сказал? — Эйприл еще была очень слаба, но выглядела уже лучше. На щеках вновь появился румянец, и ожоги на руках уже не причиняли ей сильной боли. Так что в некотором роде Эйприл еще повезло, потому что — если не считать сгоревшего ресторана — сама она отделалась довольно легко.
— Я сказал врачам, что я твой муж. И я хотел бы стать им не на словах, — с нежностью в голосе произнес он и поцеловал Эйприл. Ее волосы по-прежнему пахли дымом и гарью, но Майк его не замечал. — Скажи, ты выйдешь за меня замуж? Давай поженимся еще до того, как малыш появится на свет. Думаю, он был бы этому только рад.
— Она, — поправила его Эйприл, в следующее мгновение она очень серьезно посмотрела на Майка. — Тебе нет необходимости жениться на мне лишь потому, что я беременна.
— Я хочу жениться на тебе, потому что от тебя одни беды и катастрофы, и я хотел бы последить за тобой, пока ты еще что-нибудь не натворила. И когда в следующий раз ты попробуешь потушить огонь в кухне самостоятельно, клянусь, ты получишь у меня по заднице. Итак, Эйприл Уайатт, ты согласна выйти за меня замуж?
— Что? Я не ослышалась? — Лицо Эйприл озарилось улыбкой. Нет, Майк был прав, они оба сошли с ума. Зато они оба счастливы с самой первой их ночи! — Что ж, признаюсь честно, я польщена. И все-таки нельзя ли дождаться, пока я вновь стану стройной и смогу надеть подвенечное платье? Я ведь собираюсь выйти замуж только один раз, так что другого случая быть невестой у меня не будет.
— У меня такие же планы. Но мне все равно, какое на тебе будет платье. Если хочешь, можешь завернуться в простыню. И все-таки я прошу тебя — давай сделаем это до рождения ребенка.
— О, я всегда мечтала выйти замуж в июне, — со счастливой улыбкой проговорила Эйприл. Ей до сих пор с трудом верилось, что он только что сделал ей предложение. Или, может, это ей приснилось?
— Ты сумасшедшая! Именно это мне в тебе и нравится. Но скажу больше — твоей храбрости хватило бы на роту солдат.
Майк до сих пор содрогался, когда представлял себе, как Эйприл вышла навстречу пламени с огнетушителем в руках. С одной стороны, он восхищался ее бесстрашием, с другой — с трудом подавлял в себе желание как следует взгреть ее.