День славыРассказ о рождении Красной Армии
Шрифт:
Такова была стратегия Ленина.
Нас было мало, их много. Но мы шли на бой бесстрашно. Знали, что за нами вскоре поднимется великая народная армия. Победа будет за нами.
Весело шли. С пением «Интернационала». Отряды были невелики, и почти у каждого свой оркестр. Один отряд уходит на фронт, музыка играет. Другой прибывает к Смольному получить ленинское напутствие. Музыка играет.
Так день и ночь с пением «Интернационала», как волны, катились отряды бойцов, а Ильич, не смыкавший третью ночь глаз, говорил товарищам,
Весь мир тогда затаив дыхание следил за поединком стратега революции Ленина, большевиков с германскими генералами. На их стороне была сила, на стороне революции — правда.
А у правды всегда много стойких защитников.
Почему гремят пушки у «мызы Орион»?
Германские генералы, набрасывая на картах путь молниеносного похода на красный Питер, и внимания не обратили на безвестный хуторок, обозначенный как «мыза Орион».
Там пролегала одна-единственная дорога между болотами.
Немецкие войска должны были пройти с ходу этот маленький хуторок, в котором было всего несколько домов, сараев да каменная кузница у самой дороги.
На «мызе Орион» шла мирная жизнь. Латышские бедняки и батраки, получившие от Советской власти землю, готовились к весеннему севу.
В каменной кузнице при дороге старый кузнец Сууркиви, с вечной трубкой в зубах, ковал лемеха для плугов и подковывал коней.
Это был самый уважаемый человек в округе. Он ещё в молодости боролся против царя, а теперь стал командиром красногвардейского отряда. Вместе со своими бойцами помог отобрать у помещиков землю, навёл порядок и теперь, поставив в угол кузницы винтовку, занялся мирным трудом.
Весть о немецком нашествии принёс примчавшийся из ближайшего города красноармеец Поллак. Он рассказал, что Ленин призывает всех, кто может держать в руках оружие, встать на защиту Советов. Погибнуть, но не пропустить врага.
Сууркиви потушил горн, собрал свой отряд и приказал занять оборону.
Красногвардейцы окопались, натянули впереди окопов колючую проволоку. В каменных сараях пробили амбразуры для стрельбы из винтовок. А в кузнице установили свой единственный пулемёт, видавший виды «максим».
Германская кавалерия подошла к хутору на рысях, в колонне по четыре. Немцы спешили к Пскову, там тёплые квартиры для солдат и много провианта для коней. При их приближении большевики разбегутся, а жители города встретят их хлебом и солью.
Так предполагали германские генералы.
И вдруг — залп из винтовок. Пулемётный огонь.
И пришлось германским кавалеристам вместо тёплых квартир в Пскове заночевать в холодных снегах у «мызы Орион».
Попытались пробиться атакой — потеряли много солдат. Попытались обойти с флангов — кони и люди увязли в болотах, не замёрзших под сугробами снега.
Пришлось вести затяжной бой всю ночь, весь день и ещё ночь. Вызвали артиллерию, и она начала молотить хуторок, засыпая снарядами каждый его дом, каждый сарай.
Тысячи снарядов обрушились на безвестных защитников хутора.
Но при каждой попытке немцев пройти вперёд из дымящихся развалин открывалась стрельба.
— Почему замедлилось продвижение? Почему, гремят пушки у «мызы Орион»? — нервно запрашивали германские штабные генералы своих застрявших в снегу кавалеристов.
Латышский красноармеец Поллак
Только через двое суток удалось немцам подавить упорное сопротивление красных защитник ков «мызы Орион».
Сотня бойцов под командой простого кузнеца навязала 4-й немецкой кавдивизии затяжной бой. В штабных немецких сводках этот бой значился как сражение у «мызы Орион». Сражение? Победа? А где же трофеи? Где пленные?
Перед немецкими военачальниками стоит первый и единственный пленный, все остальные бойцы погибли во главе с командиром. Раненный, окровавленный, захваченный в бессознательном состоянии, этот человек держится смело и дерзко.
Перед немецкими военачальниками стоит первый и последний пленный…
— Ты кто?
— Латыш! Солдат Красной Армии!
— Кто твой командир?
— Сууркиви!
— Он офицер? В каком чине? Полковник? Штабс-капитан?
— Нет, он кузнец.
Генералы взбешены и пристыжены. Один из них говорит снисходительно:
— Хорошо, мы не расстреливаем штатских… ты будешь повешен!
— Я требую расстрелять меня, я солдат!
— Где твоя солдатская книжка, номер, жетон? Где твоя военная форма, наконец?
— Нам не успели выдать…
— Давно ты стал солдатом, какой части?
— Вчера! Перед боем. Когда мы прочли обращение к нам товарища Ленина, мы все, как один человек, решили вступить в Красную Армию.
— Так не вступают в армию!
— В Красную можно вступать всем коллективом.
— Он прав, — сказал сухощавый штабист, — в декрете о Красной Армии это сказано.
— Да, да, я солдат. И вы не имеете права… меня можно только расстрелять! — крикнул Поллак.
Но мстительные немецкие генералы казнили первого пленного красноармейца через повешение. Устрашая других, они хотели заглушить свой страх. Если все солдаты Красной Армии таковы — что тогда?
Эстонская девушка Алиса
В прекрасном Таллине, столице Советской Эстонии, есть улица Алисы Тислер. В музее есть её фотография. С неё смотрит, приветливо улыбаясь, красивая девушка с винтовкой в руках.
Какой же подвиг совершила эта славная дочь эстонского народа?