День статистика
Шрифт:
решает возраст умирающих. Но критерий хи-квадрат показывает, что
возраст тут ни при чем, с возрастом взаимосвязи совсем нет. Зато
стало совершенно ясно, что люди, подлежащие смерти, подбираются
на основе занятия, ремесла или профессии.
– - М-м... Допустим на минуту, что ваши рассуждения верны. Как же,
по-вашему, можно все это проделать?
– - Как--не велика хитрость,--сказал Дарлинг,--Не может быть,
чтобы все эти люди умирали естественной смертью, ведь природа,
силы биологические не отбирают свои жертвы Так тщательно и не
уничтожают их за такой строго определенный отрезок времени.
Существенно здесь не как, а почему. А на это возможен только
один-единственный ответ.
– - Какой же?
– - Такова политика.
– - Простите, сэр,-- возразил Уиберг,-- но при всем моем к вам
уважении должен признаться, что это... м-м... несколько отдает
сумасшествием.
– - Это и есть сумасшествие, еще какое, но так все и происходит,
чего вы, кстати, не оспариваете. И сошел с ума не я, а те, кто
ввел такую политику.
– - Но что пользы в подобной политике... вернее, какую тут пользу
можно себе представить?
Через очки без оправы старый писатель посмотрел на Уиберга в
упор, прямо в глаза.
– - Всемирная Служба Контроля над народонаселением официально
существует уже десять лет, а негласно, должно быть, все
двадцать,--сказал он.--И действует она успешно: численность
населения держится теперь на одном и том же уровне. Почти все
люди верят-- им так объясняют,--что соль тут в принудительном
контроле над рождаемостью. И никто не задумывается над тем, что
для подлинной стабильности народонаселения требуется еще и точно
предсказуемая экономика. Еще об одном люди не задумываются, и
этого им уже не объясняют, больше того, сведения, которые
необходимы, чтобы прийти к такому выводу, теперь замалчиваются
даже в начальной школе: при нашем нынешнем уровне знаний можно
предопределить только число рождений; мы пока не умеем
предопределять, кто родится. Ну, то есть, уже можно заранее
определить пол ребенка, это не сложно; но не предусмотришь,
родится ли архитектор, чернорабочий или просто никчемный тупица.
А между тем при полном контроле над экономикой общество в каждый
данный период может позволить себе иметь лишь строго ограниченное
число архитекторов, чернорабочих и тупиц. И поскольку этого
нельзя достичь контролем над рождаемостью, приходится достигать
этого путем контроля над смертностью. А потому, когда у вас
образуется экономически невыгодный излишек, допустим, писателей,
вы такой излишек устраняете. Понятно, вы стараетесь устранять
самых старых; но ведь нельзя предсказать заранее, когда именно
образуется подобный излишек, а потому и возраст тех, что окажутся
самыми старыми к моменту удаления излишков, далеко не всегда
одинаков, и тут трудно установить статистическую закономерность.
Вероятно, есть еще и тактические соображения: для сокрытия истины
стараются, чтобы каждая такая смерть казалась случайной, с
остальными никак не связанной, а для этого, скорее всего,
приходится убивать и кое-кого из молодых представителей данной
профессии, а коекого из стариков оставить до поры, покуда сама
природа с ними не расправится.
И конечно, такой порядок очень упрощает задачу историка. Если
тебе известно, что при существующей системе такому-то писателю
назначено умереть примерно или даже точно в такой-то день, уже не
упустишь случая взять последнее интервью и освежить данные
некролога. Тот же или сходный предлог -- скажем, очередной визит
врача, постоянно пользующего намеченную жертву,-- может стать и
причиной смерти.
Итак, вернемся к моему самому первому вопросу, мистер Уиберг. Кто
же вы такой -- ангел смерти собственной персоной или всего лишь
его предвестник?
Наступило молчание, только вдруг затрещало пламя в камине.
Наконец Уиберг заговорил.
– - Я не могу сказать вам, основательна ли ваша догадка. Как вы
справедливо заметили в начале нашей беседы, если бы догадка эта
была верна, то, естественно, я не имел бы права ее подтвердить.
Скажу одно: я безмерно восхищен вашей откровенностью... и не
слишком ею удивлен.
Но допустим на минуту, что вы не ошибаетесь, и сделаем еще один
логический шаг. Предположим, все обстоит так, как вы говорите.
Предположим далее, что вас намечено... "устранить"... к примеру,
через год. И предположим, наконец, что я послан был всего лишь
взять у вас последнее интервью -- и ничего больше, Тогда,
пожалуй, высказав мне свои умозаключения, вы бы просто вынудили
меня вместо этого стать вашим палачом, не так ли?
– - Очень может быть,--на удивление весело согласился
Дарлинг.--Такие последствия я тоже предвидел. Я прожил богатую,
насыщенную жизнь, а теперешний мой недуг изрядно мне досаждает, и
я прекрасно знаю, что он неизлечим, стало быть, маяться годом
меньше -- не такая уж страшная потеря. С другой стороны, риск,