Деньги

Гнедич Петр Петрович

— От нотариуса бумага, — мрачно говорит лакей, подавая Веронике Павловне рассыльную книжку.

— От нотариуса? — удивляется старуха. —

Я с нотариусами дел не имею. Пусть прочь идёт.

— Я тоже гнал его, — подтверждает лакей, — да он не уходит.

— Не желаю получать я бумаг, — кипятится старуха.

— Это от вашего Анатолия письмо, — говорит Окоёмов, оседлав нос пенсне.

Все изумлены.

— Как от Анатолия? Что с ним? — спрашивает старуха и обращается к лакею.

— Ну, распишись, что принял, да скажи, чтоб больше не смел приходить…

— «Милостивая государыня, Вероника Павловна»… — начинает Окоёмов и сам качает головой. — Хоть бы написал «любезная тётушка»… Нехорошо!

— Ну, дальше, дальше, — торопит старуха.

— Да

что дальше. Говорит о завещании Варвары Павловны и насчёт его части… «Не заставьте меня прибегнуть к нежелательным по отношению вас, но законным мерам».

— Молодец, люблю за обычай! — весело говорит Иван Михайлович.

— «…Следуемые мне деньги», — читает Окоёмов.

— Деньги, деньги, всё деньги! — говорит Тотти.

Иван Михайлович наклоняется к её уху:

— Когда мы будем в Египте, — тихо говорит он, — у нас много денег будет.

— Не надо их, не надо! Подальше от денег, — отвечает она. — Господи, какое счастье, что я не Лена и что у меня их нет…

— И я рад, — весело говорит Иван Михайлович.

Их глаза встречаются. И в самом деле: и в голубых, и в чёрных — в тех и других — светится радость…