Дэнилидиса - непутёвый герой
Шрифт:
Ага, осталось добавить, что еще надо как-то отмазаться от поединка с великолепным бойцом на разного вида опасно заточенных железяках и попытаться не привлечь новых неприятностей.
Так вот, про Порубежск. Ну что ж - городок, как городок. Мы увидели его издали; между кромкой леса и городскими стенами раскинулось большое поле, попятнанное кое-где лоскутами пашен и небольших огородов и виноградников.
Немного приблизившись, я сумел разглядеть блеск воды - город стоял на берегу реки, через которую был наведен небольшой каменный мост и налажена паромная переправа; квадратик
Через пару минут мы уже ехали по удобной широкой грунтовке, что вела прямиком к мосту, возле которого кучковались одетые в железо люди с копьями в руках и с перекинутыми за спину щитами. Несколько из них - трое или четверо, восседали на лошадях, и, стоило только нам подъехать на сотню метров поближе, как они стеганули своих скакунов и крупной рысью направились к нам.
Впереди ехал рослый мужик с длинными русыми усами, ниспадающими почти до самой ключицы. Одет он был в добротную кольчугу средней вязки (ну это когда стальные кольца, из которых состоит кольчуга не слишком крупные и не слишком мелкие; т.е. такого вида кольчуга призвана защищать, как от колющих, так и от рубяще-режущих ударов), на голове красовался остроконечный шлем с маленьким флажком на макушке и вертикальной полосой переносья.
Трое остальных в подобных же доспехах (только без миниатюрных флажков) держались чуть позади с нацеленными в нашу сторону копьями, как бы показывая, кто в их отряде главный, а кто так - приказы повыполнять назначен.
Мы с Лангедоком придержали коней, выказывая почтение местным блюстителям закона и обозначая свои мирные намерения.
– Кто такие? Откуда путь держите? С какими целями в Порубежск явились?
– Прогудел главный разъезда, выдавая ироничной интонацией всю свою усталость и неприязнь к этим зазубренным вопросам и к своей скучной жандармско-мостовой службе. Ему б в самый раз во главе конного отряда врубаться в густые ряды неприятеля, рубя направо и налево, умываясь вражеской кровью. А тут...
– Сэр Лангедок, граф Увайла, Сорестока и Зеленых Гор, владетель земель Правобережья и Левобережья Гривэйля, потомок Вердока Волка в седьмом колене!
– Надменно бросил.... эээ... как оказалось - граф Лангедок, вздернув подбородок и уперев кулак правой руки в бок.
Судя по выражению лица десятника (как я понял), ему настолько было до одного места все эти звания, титулы и прочая титуляция, что он даже умудрился подавить зевок, пока перед ним тут распинался сам граф.... чего-то там.
– Цель?
– Чуть жестче напомнил он, покручивая кончик уса, не забывая держать ладонь на рукояти меча.
Лангедок сдвинул брови, глаза метали молнии, правая рука также легла на ребристую рукоять.
– Не твоего ума дела, страж!
– Зло бросил он.
– Пред тобой не сыть волчья, а благородные господа! Дорогу!
Безымянный воин кольнул злым прищуром глаз, медленно потащив из ножен клинок. Сопровождавшие придвинулись ближе, недвусмысленно направив в нас хищные жала копий.
– Граф!
– Без всякого почтения рявкнул он.
– Да я даже рук марать не буду, лишь едва пальцами шевельну, как вы оба будете подыхать в пыли, утыканные стрелами, как ежи по весне!
Почему именно по весне, я понять не успел, потому что воин, находившийся по правую руку и чуть сзади от десятника, вскинул горизонтально над головой своё копьё. В тот же миг бурая трава вокруг нас пришла в движение, и я даже пикнуть не успел, как мы с Лангедоком оказались под прицелом шестерых приземистых лучников в маскировочных одеждах, что целились в нас с десяти шагов, чутко ловя каждое наше рыпанье.
Мне стало как-то совсем уж не по себе. Абсолютно не хотелось помирать от глупого недоразумения и классовой неприязни, имевшей место среди местного населения.
Было видно, как побагровел от еле сдерживаемой ярости, мать его, граф. Как набычился местный шериф Джо, возомнивший себя начальником окрестных земель и участков. Надо было срочно что-то делать!
И, не придумав ничего лучшего, я по-простому, в наглую, вклинился на своём боевом почти что носороге между спорящими сторонами, не забывая держать руки подальше от оружия... Да даже совершенно не собираясь держать эти самые руки в непосредственной близости от оружия; а то мало ли чего - еще сочтут за угрозу и пошинкуют как зимний посол.
– Эй! Эй!
– Гаркнул я, сам пугаясь своей смелости.
– Давайте-ка успокоимся! Мы же взрослые люди!
Десятник и Лангедок глядели друг на друга волками, скрежеща зубами и не убирая мечей. Сопровождающие десятника всадники еле сдерживали своих скакунов, гарцуя на месте; безмолвные лучники с размалеванными лицами единственные, кто сохранил хоть видимость спокойствия, однако ж, добросовестно держа нас с графом на "мушке".
– Из-за чего весь сыр-бор-то?
– Продолжал увещевать я.
– Что не поделили?
Никогда не любил пустых споров, перерастающих в ругань, драку, ненависть. Ведь всё можно выяснить спокойно, разобраться в сути конфликта, разложив всё по полочкам. И похоже, что активистом и миротворцем выступать мне... Впрочем - не привыкать.
– Уважаемый.... Эээ... страж, - Повернулся я к багровому от злости десятнику.
– Мы с графом едем издалека и очень устали, простите ему его вспыльчивость...
– Ага, осталось добавить - "Мы больше не будем".
– Конфликт нам не нужен... Как и вам. Мы с готовностью ответим на ваши вопросы.
Я почтительно замолчал, давая возможность усачу перевести дух, немного успокоиться и взять ситуацию под контроль, а то смотрю его люди не прочь побряцать оружием.
– Кхм.
– С натугой кашлянул тот.
– А... вы кто еще такой... сэр?
Слово "сэр" было произнесено, словно выплюнуто. Таааак, спокойно, обстановку накалять не стоит, это их корова и они её доят.
– Де...
– Я чуть было не представился по имени-отчеству, однако решил, что в новом для меня мире пусть уж будет и новое имя. Тем более что все мои попытки втолковать Лангедоку, что меня зовут по-другому, ничем не увенчались, он лишь ответил, что имя "Дэнилидиса" выдает человека благородного и высокого происхождения. А то, каким всё пытаюсь назваться я - простое и не производящее впечатления. Ибо мне, как герою, сразившему самого Бордвика, не пристало носить ничем не приметное имя.