Денис Давыдов

Бондаренко Александр Юльевич

«1813 июля 18 — Давыдов 1-й, находится при дивизионном начальнике 1-й драгунской дивизии».

«1813 августа 18 — Давыдов 2-й; в отпуску».

«1814 апреля 5 — Давыдов 3-й».

Указано также, что все трое Давыдовых числились по тяжелой кавалерии.

Всё! И это — официальный справочник! А ведь в армии было свыше шестисот генералов, и попробуй запомни, у кого из Давыдовых, Голицыных, Иловайских или Паленов какой номер! Немудрено, что государь Александр Павлович мог перепутать своих «номерных» генералов.

Но кто же все-таки явился невольной причиной несчастий нашего Дениса? Его кузен Александр Львович! Пусть простит нас читатель за обширную цитату, но только так и можно объяснить все произошедшее:

«Еще в 1813 г. отличная служба Давыдова обратила на себя внимание графа Витгенштейна, и он сделал представление о производстве его в генерал-майоры. Случилось, однако, роковое стечение обстоятельств, задержавших производство до самой отставки. В действующей

армии находилось в то время шесть Давыдовых, командовавших отдельными частями. После отъезда Александра Львовича из Теплица для лечения, брат его, подполковник Петр Львович, просил и получил в командование Лубенский гусарский полк и командовал им до Лейпцига, где сдал его настоящему шефу, полковнику Евграфу Владимировичу Давыдову, который 18 августа 1813 года и был произведен в генерал-майоры. 18 октября 1814 года вновь было сделано представление о производстве Александра Львовича в генерал-майоры, вызвавшее обширную переписку. Государь, полагая, что приказом 5 апреля Давыдов уже произведен в этот чин, остановил производство и повелел навести справку, которая выяснила, что Александр Львович сделался жертвой ошибки: на этот раз его смешали с родным братом, Петром Львовичем, который приказом 5 апреля действительно был произведен в генерал-майоры. Александр Львович написал письмо управляющему Военным министерством князю А. И. Горчакову, в котором обратил его внимание на то, что в атаке на Дрезден (сражение под Дрезденом 14–15 августа 1813 года. — А. Б.) брат его не участвовал, что никто из Давыдовых в этом деле, кроме него, ранен не был, и что представление и одобрительный отзыв главнокомандующего относились к нему. Горчаков просил начальника Главного штаба князя П. М. Волконского довести до сведения Его Величества, „что все сотоварищи Давыдова, рекомендованные с ним, давно уже пользуются монаршими благодеяниями, а он один остается без воздаяния“. Однако это ходатайство не увенчалось успехом: П. М. Волконский уведомил князя Горчакова, что „Государь Император поручает ему отвечать Давыдову, что ежели желает он служить в предстоящую войну, то назначить его в такой гусарский или другого рода легкой кавалерии полк, где есть командир старееего, ежели же не желает, то уволить его, с чином и мундиром“. Давыдов не пожелал продолжать службы и подал прошение об отставке. 4 июня 1815 года он, за полученными ранами, был уволен от службы генерал-майором» [344] .

344

Сборник биографий кавалергардов. Т. 2. С. 460.

За что Александр Павлович взъелся на Александра Львовича, сказать уже невозможно, однако в эту путаницу невольно попал и Денис. «Оказалось, что Давыдов был лишен чина потому, что его смешали с его двоюродным братом, А. Л. Давыдовым, производства которого не желал государь. Давыдову отдали старшинство со дня производства и возвратили чин» [345] .

Уже 8 декабря счастливый Денис писал Петру Вяземскому: «Наконец я, любезной Вяземской, вырвался из Варшавы и иду вместе с дивизиею: из Бреста поеду в Киев на контракты, а оттуда, если будет возможность, полечу к вам. Нового тебе писать нечего; мы идем довольно весело, ибо осушиваем остатки шампанского, привезенного из Франции…» [346]

345

Там же. Т. 3. С. 35.

346

Из бумаг Д. В. Давыдова // Русский архив. Год четвертый. 1866. № 1–12. С. 898.

Первый восторг вскоре прошел, и тут, к сожалению, вопреки многим утверждениям, аналогичным приведенному выше, оказалось, что хотя Давыдову и был возвращен чин, но не соответствующее старшинство: теперь оно у него считалось не с 20 января 1814 года, как было изначально, но с 21 декабря 1815-го. Таким образом, почти два года оказались потеряны!

Но это была лишь одна щедрая «ложка дегтя» в возвращенную «бочку меда». За ней последовала целая серия других. Обратимся к формулярному списку Дениса Васильевича:

«…произведен в генерал-майоры, с назначением состоять при начальнике 1-й драгунской дивизии 1815 г., 21 декабря; назначен состоять при начальнике 2-й конно-егерской дивизии 1816 г., 14 марта, при начальнике 2-й гусарской дивизии 22 мая; бригадным командиром 1-й бригады той же дивизии 7 ноября…» [347]

Не служба, а свистопляска какая-то! И это — для генерала, обладавшего уникальным боевым опытом и пользовавшегося в армии огромной популярностью! Но, к сожалению, в России никогда не умели ценить людей и понимать, что нормальному человеку нужно не очень-то

и много — главное, чтобы по сердцу пришлось, и тогда он сторицей отблагодарит за заботу.

347

Военная галерея 1812 года.

А тут вышло так, что «с возвращением генеральских эполет Давыдов получил 21 декабря 1815 г. назначение состоять при начальнике 1-й драгунской дивизии. Но это назначение казалось Давыдову несоответствующим его прежней службе и способностям. „Служа целый век по легкой [кавалерии], за что меня назначают в это пресмыкающееся войско“, — пишет он Закревскому и просит, если уж нельзя изменить этого назначения, переписать его в ту дивизию, которая расположена во Франции. В результате всех стараний Давыдов 14 марта 1816 г. получил было назначение состоять при начальнике 2-й конно-егерской дивизии, расположенной около его имения в Орловской губернии, но к этому занятию и к этой должности явилось неодолимое препятствие: надо было сбрить усы, которые носили тогда лишь гусары, а Давыдов ни за что не хотел расстаться с этой „красой природы, чернобурой, в завитках“. Об этом обстоятельстве узнал сам Государь, и Давыдов был назначен в мае того же года во 2-ю гусарскую дивизию, а затем в ноябре назначен командиром 1-й бригады той же дивизии» [348] .

348

Сборник биографий кавалергардов. Т. 3. С. 37.

Кому ж не было ясно, что самое место для Дениса — гусарская бригада?! Конечно, притом ему еще следовало бы быть шефом какого-либо гусарского полка, но «шефство» в армейских полках было упразднено в середине 1815 года.

Вот так оно все и складывалось: год потерян в Варшаве, год — в ожидании соответствующего назначения. И это — для такого деятельного, энергичного человека, как Давыдов! К тому же было потеряно два года старшинства в генерал-майорском чине — получалось, что этот чин он получил уже после войны. Однако, как мы уже говорили, портрет Дениса Васильевича по праву занимает свое достойное место в Военной галерее Зимнего дворца — в числе других военачальников Отечественной войны и Заграничного похода.

* * *

А жизнь, сколь банально это ни звучит, на месте не стояла.

Напротив, в послевоенной России она вообще била ключом — «время славы и восторга», не будем забывать! — и в самых различных направлениях отмечался небывалый всплеск. В особенности — в общественной и литературной сферах.

14 октября 1815 года, пока Давыдов прозябал в Варшаве, в 1-й Адмиралтейской части Санкт-Петербурга, на Малой Морской улице, в собственном доме Сергея Семеновича Уварова, попечителя Петербургского учебного округа, прошло организационное заседание литературного общества, получившего необычное в данном случае название: «Арзамас». Думается, нет необходимости подробно объяснять, что это за общество, и потому мы ограничимся свидетельством Ивикова Журавля:

«Арзамасское общество, или просто „Арзамас“, как называли мы его, сперва собирался каждую неделю весьма исправно, по четвергам, у одного из двух женатых членов — Блудова или Уварова. С каждым заседанием становился он веселее; за каждою шуткой следовали новые, на каждое острое слово отвечало другое. С какою целию составилось это общество, теперь бы этого не поняли. Оно составилось невзначай, с тем, чтобы проводить время приятным образом и про себя смеяться над глупостями человеческими. Не совсем прошел еще век, в который молодые люди, как умные дети, от души умели смеяться; но конец его уже близился.

Благодаря неистощимым затеям Жуковского, „Арзамас“ сделался пародией в одно время и ученых академий, и масонских лож, и тайных политических обществ…» [349]

Первыми арзамасцами, учредителями этого литературного общества, стали Дмитрий Васильевич Дашков — будущий министр юстиции, Сергей Семенович Уваров — будущий граф, министр народного просвещения и председатель Главного управления цензуры, Дмитрий Николаевич Блудов — также будущий граф и министр внутренних дел, Степан Петрович Жихарев — будущий тайный советник и сенатор, Александр Иванович Тургенев — директор Департамента иностранных вероисповеданий и будущий камергер и, разумеется, сам Василий Андреевич Жуковский, будущий тайный советник и воспитатель наследника престола. Так что, несмотря на всю «шутейность» общества, состав его был более чем серьезный и, так скажем, перспективный. Общество вскоре стало расширяться: в частности, в него был принят Филипп Филиппович Вигель (Ивиков Журавль) — будущий тайный советник и директор Департамента иностранных вероисповеданий, отрывки из замечательных мемуаров которого мы здесь приводим.

349

Вигель Ф. Ф.Записки. М., 2003. Кн. И. С. 771.