Дэнко
Шрифт:
Вдруг Егор, размахивавший руками, как сломанная мельница, словно он боролся с невидимой дьявольской силой впереди него, внезапно свалился на землю как подстреленный и замер в позе эмбриона. Руками закрыл уши и бешено, с вытаращенными глазами затараторил несвязные и непонятные слова. Это напоминало шаманское подвывание под бубен. Потом упали мы с Максом, практически одновременно. Лично я почувствовал рев и удар реактивного самолета, пролетающего на низкой высоте. Макс лежал без движения, неловко подвернув правую руку за спину, а я стоял на коленках и, как охотничья собака, уставился в одну точку. Точно помню, что мои мышцы в этот момент были окаменевшими,
Мистическое светопреставление не кончалось, а, наоборот, усилилось. Яркие молниеобразные разряды сопровождались противным свистом, от которого я просто оглох. Зеленая дуга стала медленно сжиматься, превращаясь в оранжевый шар, который испускал радужный спектральный отблеск, будто огромный бриллиант. Все это продолжалось еще несколько минут, после чего колебания воздуха стали затихать, а непонятный энергетический пришелец погрузился под землю.
Наступила тишина в минусовой степени, то есть такая, как глубоко под водой, – давящая и выталкивающая. Мы с Егором еще минут пять не шевелились, только смотрели друг на друга, часто-часто моргая. Мозг элементарно не давал никаких сигналов нашим телам, лишая возможности подняться и войти в нормальное состояние. Макс по-прежнему находился в нелепой позе – живой он или нет?
Первым зашевелился и вяло, будто у него во рту каша, заговорил Егор:
– Влад, что за хрень. Где мы?
Покачиваясь, он подошел ко мне и помог принять вертикальное положение. У меня в глазах все расплывалось и разделялось по секторам, как в калейдоскопе. Я потряс головой, надеясь, что контакты моего персонального бортового жизненного навигатора восстановятся и изображение придет в норму. Так и случилось, русский метод настройки приборов – потрясти – сработал на сто процентов.
Прозрев, я тут же бросился к Максу. Первым дело нащупать пульс – слава Богу, жив. Только сердце стучало очень медленно, где-то ударов тридцать в минуту, как будто он крепко спал. Подошел Егор и с видом опытного доктора стал хлопать друга по щекам, пытаясь вывести из забытья.
Макс открыл глаза, и я на радостях, что все живы, торжественно процитировал мультяшного Карлсона:
– Свершилось чудо! Друг спас жизнь друга. Ура!
Тем временем Макс лихорадочно понес какую-то тарабарщину о том, что нужно немедленно бежать в Кремль и спасать всех от надвигающейся тьмы. Пришлось дать ему еще одну восстанавливающую пощечину. После нее он расплылся в счастливой улыбке и мило пролепетал:
– Ребята, вы со мной. Это так чудесно!
Егор с иронией и безжалостно оборвал его пребывание в ангельском чине:
– Вставай уже! Правительственный лимузин подан, бежать в Москву не придется.
Мы подняли его на ноги и, подставив плечи для опоры, как раненому бойцу, направились к палатке. Со стороны посмотреть – три алкаша идут.
Забравшись в палатку и усевшись, как на собрании дураков перед налетом на голубятню, смотрели друг другу в глаза; в глазах светился вопрос: что делать дальше? Ответа пока что не было. Кому-то нужно было нарушить это глубокомысленное молчание, чтобы спуститься на грешную Землю. Это сделал я, обратившись к «господам присяжным заседателям» в полушутливом тоне:
– Ну, что, братцы-кролики, оклемались немного? Думаю, у нас два варианта. Первый – тикать к людям со скоростью метеора. Второй – мужественно согнать мурашки с тел и осмотреть поляну в ожидании дальнейших событий.
Высказавшись, я терпеливо ожидал реакции, а попутно думал о том, как бы это ни было смешно, что надо включить радио – может, услышим экстренное выступление нашего наимудрейшего президента по случаю инопланетного вторжения.
Макс с Егором переглянулись, в великих муках изобразили улыбку на лицах и синхронно ответили:
– Бежать!
– Это очень разумно, братья мои, – подхватил было я их героическое настроение, но все же нерешительно добавил: – Парни, а ведь второго такого шанса в жизни не будет… найти то, чего вообще не может быть.
Бывшие погранцы молча кивнули. Паника понемногу затихала, вокруг ничего сверхъестественного не происходило – наоборот, дул приятный, освежающий ветерок. Над живописной поляной, сплошь усеянной мелкими желтыми цветочками, дружелюбно летали большие и очень красивые бабочки – субтропики все-таки. Солнце усердно одаривало светом и теплом. Небо было чистое, без единого облачка, жизнь продолжалась, как будто ничего и не было. Мир и покой вокруг придавали уверенности – а вот возьмем и посмотрим, что нас так напугало до коликов в животе.
Егор привстал и, пристально смотря в ту сторону, где исчез огненный шар, решительно заявил:
– Короче, так. Драпать с низкого старта мы не будем. Давайте спокойно все обсудим – готовы ли мы еще раз испытать действие этого… этого… фердибобеля? Вообще, что касается меня, то я все больше укрепляюсь в том, что останусь здесь и обнюхаю все до сантиметра. Уж коли в первый раз пронесло, то это, несомненно, поможет не наделать в штаны при повторении чудес.
По глазам Макса было видно, что он поддерживает Егора. И даже более того, он вскочил и, как солдат в атаку, двинулся по направлению к таинственному месту. Мы с Егором, понятное дело, пошли за ним. В качестве прикрытия, но не так быстро, как он, – все-таки надо сохранять осторожность на случай непредвиденных боевых потерь.
Достигнув цели, Макс истошно завопил:
– Мужики! Скорее сюда! Здесь тако-о-о-е!
Мы тут же рванули к нему, а подбежав, замерли, пораскрывав рты. На месте исчезновения шара образовалась идеально круглая двухметровая воронка, причем никаких следов горения не было. Воронка походила на продавленный след от ножки гигантского стула какого-нибудь великана, а на дне посверкивал довольно большой зелено-перламутровый диск невиданной красоты. Он был похож на диковинную жар-птицу – весь испещренный светящимися камушками, складывающимися в рисунок, который менялся каждую секунду. Мы тупо стояли вокруг ямы и размышляли, что это такое. Прыгать вниз и трогать чудо руками никто не собирался, понимая, что это может обернуться неприятностями. Нет уж, все надо делать осторожно, а не то долбанет разрядиком и останутся от тебя только обугленные кроссовки.
Макс резко развернулся и побежал в сторону палатки, на ходу прокричав нам:
– Я поищу что-нибудь резиновое. А то мы год здесь простоим в раздумьях.
Егор повернулся ко мне:
– Слышь, Влад, может, стоит подождать, пока эта штука подаст признаки жизни? Они явно умнее нас.
Кто «они», я не понял, но с Егором сразу согласился. Версию о том, что кто-то запустил эту игрушку с соседней сопки, мы сразу отмели – на «развлечения» военных это не было похоже. А если это «привет из космоса», то здесь все должно было выгореть к чертовой матери.