Депутат в законе
Шрифт:
Последовав этому мудрому совету, я проглотил очередную порцию обезболивающего, растянулся на кровати и от нечего делать принялся смотреть первую попавшуюся телепередачу…
Около одиннадцати в усадьбе появилась затребованная Геннадием «Скорая» и увезла охранника в больницу. А в начале первого в комнату ко мне бочком протиснулся Николай Задорожный.
– Там к тебе мужик пришел. Типа сменщик, – густым басом сообщил он, – велел передать: «Розовая незабудка». Говорит – ты поймешь!
– Прямо так и сказал?! – напрягся я. – А может, наоборот: «Незабудка розовая»?
– Ты чо, меня, за тупого держишь? – обиженно надулся Николай. – Последовательность слов я хорошо запомнил!
«От блин горелый! – мысленно ругнулся я. – Выходит, мой мобильник на прослушке!
– Где он сейчас? – вслух спросил я.
– Внизу, в холле ждет, – безмятежно отозвался секьюрити.
– Вооружен?!
– Не знаю, не проверял, – равнодушно пожал плечами Задорожный.
«Час от часу не легче! – со злостью подумал я. – С эдакими лохами приходится работать!!! Хотя… в данном случае парень не виноват. Он же не знает ни о моей фээсбэшной ипостаси, ни тем более о полковничьих хитростях с паролем!»
– Помоги надеть бронежилет, – попросил я охранника.
– Зачем? – недоуменно вытаращился тот. – Неужто собственным друзьям не доверяешь?!
– Друзьям, говоришь? – окрысился я. – А ты у него, по крайней мере, документы спросил? Нет? Вот и помалкивай в тряпочку! Переданные тобой слова настоящий сменщик должен был произнести в обратном порядке!
– Значит… значит, – стремительно бледнея, залопотал Задорожный.
– Именно! – хмуро подтвердил я. – Внизу торчит очередной «ряженый». Вроде вчерашних лжементов, о которых тебе наверняка рассказал Ромов… Да не трясись ты так! Разберусь с ублюдком без твоей помощи. Главное – не мешай!..
Натянув бронежилет, я сунул за пояс брюк пистолет, набросил кожаную куртку и, нарочито сильно ковыляя, спустился по лестнице на первый этаж. В пустынном холле, облокотившись спиной о декоративную резную колонну, стоял крепкий мужчина лет сорока, в длинном шерстяном пальто.
– Привет! – завидев меня, дружески улыбнулся он. – Пароль повторить?
– Ага, не повредит.
– «Розовая незабудка»! Правильно? – В глазах незнакомца на миг вспыхнули настороженные огоньки.
– Пра-а-авильно! – расплылся в дебильной улыбке я. – Все путем… Да, а чего шеф на словах передал?
– За воротами ждет машина с водителем. Та, на которой приехал я, – вновь заулыбался «ряженый». – Она отвезет тебя в город. Сначала на доклад к полковнику, потом – в больницу.
– Понятно, – состроил глубокомысленную мину я. – Доклад, дело святое. Без него – никак! Не положено по уставу.
«Сменщик» глянул на меня с плохо скрытым презрением. Видимо, решил, что имеет дело с круглым идиотом.
– Слышь, братуха, дай закурить! А то свои с утра закончились! – подковыливая к нему, заискивающе попросил я.
– Не курю! – отрезал «ряженый».
– Ну, хоть спички в карманах поищи! – приблизившись вплотную к депутатскому киллеру, я вдруг цепко ухватил его обеими руками за плечи, содрал пальто до локтей и мощно боднул головой в лицо. Из сломанного носа мужика обильно хлынула кровь, однако он не «поплыл», как я рассчитывал, а, грамотно вырвавшись из захвата, саданул меня коленом в низ живота. Уйдя разворотом корпуса с траектории удара, я ответил сокрушительным боковым в челюсть, но мнимый сменщик проворно присел, пропустив мой кулак над макушкой, и, выпрямляясь, врезал правым лоу-кико [14] точнехонько по раненой ноге. Стиснув зубы от боли, я непроизвольно отшатнулся назад. Воспользовавшись этим, «ряженый» быстро избавился от сковывавшего руки пальто. Дело начало принимать дурной оборот. Враг оказался умелым, опытным бойцом, подготовленным не хуже меня самого. Будучи здоров, я бы непременно померялся с ним силами, но сейчас… Стоило мне пропустить хоть один концентрированный удар в область сломанных ребер, и все! Сушите весла!!! Пришлось применить оружие. Выхватив из-за пояса пистолет, я дважды нажал спуск, целя по плечам. «Обезрученный»
14
Лоу-кик (или лай-кик) – удар сбоку голенью ноги по мышцам и сухожилиям ног противника. Применяется в таиландском боксе, профессиональном кикбоксинге, боевом карате, армейском рукопашном бое и в некоторых других видах единоборств.
– Живо аптечку сюда! – крикнул я испуганно выглядывающему из-за лестничных перил Задорожному. – Бегом в мою комнату, раздолбай! Она на журнальном столике, возле кровати!
Охранник с топотом умчался. И вскоре вернулся, бережно неся аптечку на вытянутых руках. Оголив раненого до пояса, я аккуратно перевязал ему плечи, тычком пистолетного дула заставил подняться на ноги и «ласково» сказал:
– Пошли в подвал, голуба. Покалякаем о том о сем… Будешь со мной откровенен – оставлю в живых. Более того – уколю промидоло [15] вызову врачей. Но если вздумаешь запираться – жилы из тебя, падла, вытяну, яйца на салат пошинкую… А потом – пристрелю как собаку! Кстати, прекрати орать, иначе зубы выбью!
15
Сильнодействующий обезболивающий препарат.
Мужик поспешно прикусил язык и лишь давился задушенными стонами.
– Молодец. Соображаешь! – жестом велев Задорожному подобрать аптечку и одежду пленника, похвалил я последнего: – А теперь шагай ножками. Прямо до конца холла, налево и вниз по лестнице…
Глава 7
В подвале семеновского особняка располагались: спортзал, котельная, а также несколько небольших помещений, где хранились запчасти к обслуживающим дом системам жизнеобеспечения, садовый инвентарь, различные ремонтные принадлежности и т. п. Для проведения допроса я выбрал спортзал (давно не используемый, заросший пылью), спустил «ряженому» до колен штаны с трусам [16] усадил его голым задом на мраморный пол и, дождавшись, пока Задорожный принесет затребованный мной ящик со слесарным инструментом, отправил охранника к Семенову с короткой запиской: «Из дома – ни шагу! Телефонами не пользуйтесь, они на прослушке. Закончу с пленным – поговорим подробнее».
16
Это делается для того, чтобы обездвижить пленнику ноги.
– Итак, приступим к процедурам, – когда шаги Николая затихли в отдалении, пробормотал я и, выразительно косясь на обнаженные гениталии «сменщика», извлек из ящика увесистые плоскогубцы.
– Э-э-э, парень, ты чего?! – забеспокоился он. – Я же того… не собираюсь запираться!
– Ой ли?! – с сомнением прищурился я.
– Матерью клянусь!
– Тогда представься, сукин сын!!!
– Герман… Герман Приходько! – На физиономии «ряженого» выступили мутные капли пота. Обезумевшие от страха и боли глаза не отрывались от плоскогубцев.
– Гм, ну предположим… – протянул я и оглушительно рявкнул: – На кого работаешь, гад?!
– На Семена Израилевича Заграева! – поспешно выпалил Приходько.
– На ко-о-о-го?! – опешил я.
– На Заграева, – упрямо повторил пленник.
– А прозвище у него есть? – догадался спросить я.
– Многие называют шефа Колдуном…
– Понятно! – облегченно вздохнул я и вдруг встрепенулся: – Шефа, говоришь?! А как же депутат от СПС Борис Одеждин?!
– С недавних пор он обычная марионетка в руках Семена Израилевича, – скривился Приходько, – хотя сам Одеждин по– прежнему считает себя «большим боссом»… Правда… истинное положение вещей известно немногим, – облизав запекшиеся губы, добавил он: – Шеф любит находиться в тени, а депутат Боря – отличная ширма!