Деревенщина в Пекине
Шрифт:
— Давай…
Гаокао — главный переломный момент в жизни любого китайского подростка. Экзамен признан одним из самых сложных в мире, соответственно, требует особой подготовки: чем выше баллы, тем ближе блестящее будущее и впечатляющая зарплата во взрослой жизни.
А для студентов из бедных сельских районов высокие баллы означают мало не единственный шанс гарантированно изменить жизнь в лучшую сторону. Причём не только свою, но и всей семьи.
Если же экзамен провалить, то всё — абитуриента не возьмут ни в одно высшее учебное заведение.
С последним, понятно, не всё так легко — деньги немалые. Зачастую вчерашним школьником приходится старательно разыскивать работу, где вообще не требуется образование.
У того, кто в очереди двигался прямо перед Лян Вэем, полицейский вдруг потребовал показать очки: в Китае нередки случаи, когда прошаренные продавцы с таобао придумывают весьма изощрённые девайсы для списывания, например, очки со встроенной камерой.
У конкретного парня аксессуар оказался без сюрпризов, это было видно невооружённым глазом, однако добросовестные служаки проверяли всех и ни для кого не делают исключений.
Когда настала очередь Лян Вэя, полицейский указал на арочный металлодетектор. Рама не издала ни звука.
Затем представитель школы потребовал айди-карту и только после этого Лян Вэй узнал номер аудитории и место, куда следует сесть.
В силу своего настоящего возраста он не разделял волнения подростков, но в какой-то степени их понимал: многие китайцы считают, что от гаокао зависит вся дальнейшая жизнь, ведь об этом твердят учителя, родители, сверстники и даже телевидение. Как и в Корее, излишний фокус нередко приводил ко всякого рода трагедиям.
Обойдя по дуге десяток человек, не спешивших в аудиторию, внутри Лян Вэй встретил ещё одного наблюдателя, чтобы вновь предъявить айди-карту — затем ему выдали бланк.
Через некоторое время по сигналу экзаменатора все вскрыли конверты и приступили к заданиям.
После экзаменов Лян Вэй поспешил в общежитие — подготовиться к вечерней смене. В коридоре верхнего этажа с ним столкнулась вычурно одетая фемина в кожаной куртке и тёмных очках, шагающая с двумя чемоданами по коридору. Она остановилась прямо напротив двери в комнату Лян Вэя и, к его удивлению, достала из кармана ключ.
Стоило ему подойти ближе, как девица перевела на него взгляд:
— Тоже на этом этаже живёшь? — голос принадлежал Янг Ши.
— Как видишь. Поздравляю с принятием правильного решения, — он отпер соседнюю дверь. — Здесь тихо, вполне себе уютно. Надеюсь, тебе понравится.
— Это вряд ли, — знакомая остановилась на пороге, скептически рассматривая свои новые «апартаменты». — Кстати… спасибо, что не воспользовался, когда приволок к себе. Я оценила. У нас в Гонконге…
— Помочь с багажом или сама? — женская комната, в отличие от мужской, имела подобие антресолей.
— Было бы неплохо, я их еле на этаж подняла!
— Почему не попросила коменданта помочь? — деревенский подхватил первый чемодан.
— Кого? Мудилу у стойки?!
— Да, его.
— Так я и попросила. А он посмотрел на меня, как на дуру и сказал, что носильщиков здесь нет.
— За десять юаней донёс бы как миленький, — прокомментировал Лян Вэй. — Он у нас человек простой: дай на лапу — сделает что угодно.
— С чего вдруг я должна доплачивать за его обязанности? — возмутилась Янг Ши, наблюдая, как парень ставит второй чемодан возле первого. — Я, конечно, слышала, что в ваших краях, в отличие от всего мира, взятку дают не за нарушение закона, а за его соблюдение. Но не настолько же!
— Тут ты ошибаешься. Его обязанности — это следить за порядком, а всё остальное уже сами. Ладно, не буду отвлекать, нам скоро на смену.
Уведомление о результатах гаокао пришло на почту через четыре дня после сдачи английского. Такая скорость удивляла, поскольку из года в год в течение трёх дней, экзамен сдают более десяти миллионов человек.
Результат оказался более чем пристойным — шестьсот восемьдесят из семиста пятидесяти возможных.
Лян Вэй пробежал глазами по предметам. Английский, математика — шикарно, а вот с китайским…
Следующие несколько дней он напряжённо просчитывал, куда же всё-таки подать документы. Большую часть свободного времени он добросовестно собирал и сортировал информацию об учебных заведениях.
Так как проходные в ведущих университетах в этом году декларировались от шестисот пятидесяти (правда, ещё надо смотреть на факультет), он решил начинать с наиболее престижных: сперва пробовать подать документы в университет Цинхуа, а если не получится — в Пекинский (всё равно рядом, в десяти минутах ходьбы).
Визит в приёмную комиссию Лян Вэй запланировал на завтра, а сегодня его ждала работа, которая оказалась даже более выгодной, чем думалось поначалу. Помимо очевидных плюшек, радовали прямые доходы наличными: если работать, точнее, получать в нынешнем темпе, за месяц получится собрать две официальных зарплаты.
И полторы тысячи долларов не предел, можно больше, везения никто не отменял. Для кого-то, возможно, не ахти какие деньги, но в его личных планах всё складывалось даже с опережением графика.
Университет Цинхуа, приёмная комиссия. 17:50.
До конца рабочего дня оставалось десять минут и Лян Вэй сильно переживал. По закону подлости вчера попросили выйти на усиление, причём в утреннюю смену, и он с огромным трудом отпросился, чтобы попасть сюда. Будет очень неприятно уйти с пустыми руками: принимают по два человека за раз, так что есть реальный шанс залететь в кабинет последним. Но сначала придётся пропустить ЕЁ…