Дерево и пень [СИ]
Шрифт:
— Киев? Я не ослышался, — это не человек, а ящик с секретом прямо, подумал Андрей, — еще некоторое время назад мы собирались в Вологду…
— Ситуация изменилась, поверьте мне, — сказала Елена очень загадочным голосом.
— Хорошо, — смирился Андрей со своей участью, — где мы встречаемся?
— Приезжайте на Мурманский вокзал, экспресс отходит в 22.30, встретимся в 22.00 у кубического фонтана, вы знаете где он находится?
— Конечно знаю, — ответил Андрей, — кому как не мне знать этот фонтан.
— Ах да, простите, — замялась Елена, — я забыла что он ваш…
— Не совсем мой, — признался Андрей, — его проектировала группа из моего университетского
— Понятно, — сказал Андрей, — значит в 22.00 у фонтана.
— Договорились, — Андрей положил трубку и вернулся к недоупакованному чемодану.
Он следил за собой и контролировал каждый шаг, так как регулярно забывал положить ту или иную вещь и, в итоге, оказывался вынужден искать в продаже в последний момент. На сей раз обошлось.
Через час и десять минут Андрей стоял в центре зала Мурманского вокзала, с той стороны большого кубического фонтана, который назвала Елена местом встречи. Фонтан явно выдавал своих создателей, и то, что они были студентами. Совершенно невозможный объем и игра кубами, с которых стекала вода, приводили гостей города в ужас. Всем казалось, что эта дура рано или поздно рухнет. Елена появилась без опоздания, за собой она тянула эффектный темный чемодан на колесиках.
— Здравствуй, — невесело улыбнулась она, — я смотрю ты совсем раскис.
— Я просто побывал в аду, — искренне признался Андрей, — и то что, я мог спасти человека от этого ужаса меня терзает.
— Нам свойственно обвинять себя в разных несуразицах, я не думаю что ты бы смог самостоятельно спасти его, — ответила Елена, — пойдем лучше на поезд. Там и поговорим об этом, а то еще на регистрацию опоздаем.
Андрей наблюдал за Еленой и поражался ее трансформации. Еще некоторое время назад это был грандиозный железный занавес, который думал только о работе и, немного, своей внешности. Похоже ее что–то или кто–то надломил. Стоп. Вдруг Андрея осенило кем может оказаться этот кто–то. В экспрессе определенно надо быть поучтивей. Может осталось совсем немного капнуть кипятку на эту ледяную глыбу чтобы она расплавилась к чертям. Вот, точно — цель ясна, объект осязаем — так что держись, Елена Волынкина. Андрей повернулся к ней и улыбнулся:
— Давай свой чемодан, — Андрей посмотрел в ее глаза и провалился в них.
Елена чуть не упала и остатки дистанции не слетели прямо на вокзале. Андрей навсегда запомнил этот бешеный страстный взгляд девушки, который она на него направила. Страстный, раздевающий взгляд. О, небо, кажется путешествие будет божественным! Черт, почему она не стала брать билет на поезд! Да боялась она того что случилось на вокзале.
Леха и Света сидели по обе стороны стола в скромной квартирке. Девушка долго и тщательно готовилась к приему молодого таланта — она была уверена — Леха добьется многого, и она станет соучастницей этого фантастического триумфа. Стол был накрыт по высшему разряду, и явно не по доходам бывшей секретарши. Как бы странно это не было — но извлечь из своего романа с дядей Стасиком хоть какой–то экономической выгоды Света не смогла. Или не захотела — что более вероятно и объяснимо. Света всегда предпочитала казаться вежливой и честной дурой, нежели откровенной карьеристкой — правда последние события с участием юной звезды ее будто подменили — ведь не просто так она сорвалась на Арнольда и устроила тому сумасшедший скандал с искрами и взрывами. Неожиданно — зато красочно и ударно.
— Алексей, — мягко сказала Света, взяв в руку фужер, наполненный дорогим бургундским вином, — я хочу выпить за твой успех у публики, ты станешь всемирно известным певцом и превзойдешь всех!
— Спасибо, — замялся Алексей по–детски искренне, краем глаза поглядывая в сторону.
— Спасибо скажешь, когда станешь суперзвездой, — ответила Света, когда они чокнулись.
Алексей ничего на это не ответил — будто все это было само собой разумеющимся и не подлежащим какому–либо обсуждению. Он принялся есть салат из крабов — вершину кулинарного искусства Светочки. Его приготовлению она долго училась — ведь зависит от того какой майонез подобрать, сколько варить крабов, и, главное — какой лук и зелень подбирать и как их обрабатывать.
— Божественный салат, — сказал, причмокнув Леха, — это были крабовые палочки?
Про себя Света конечно оскорбилась, ведь ничего общего с треской, подделывающей краба, этот салат не имел.
— Это настоящий камчатский краб, выловленный на побережье Баренцева моря, — немного обидевшись ответила Света.
— Как камчатский краб оказался в Баренцевом море? — удивился Леха, на секунду отвлекшись от дорогих немецких корнишонов.
— Его туда завезли. Крабы стали бедствием этой местности. Норвежцы уже бьют тревогу, — пересказала Света историю, которую ей рассказали в супермаркете при продаже крабов.
— А зачем бить тревогу, — усмехнулся Леха, — коли крабы появились, они же дорогущие.
— Они весь планктон у дна съели — от этого стала уменьшаться популяция трески, — Света выложила все что знала об этом.
— А! Я понял — значит скоро все крабовые палочки будут делать не из трески, а из краба, — рассмеялся Леха отправив в рот корнишон и громко им хрустнув, — замечательные индийские огурчики!
— Они немецкие, — раздосадовано ответила Света. Похоже ее старания показаться крупным кулинарным талантом провалились с треском — Лехе было глубоко все равно что есть — крабы это или крабовые палочки, из Индии эти корнишоны или из Германии. Все пошло прахом. Зря потрачены деньги. А ведь еще сыр — он к нему даже не притронулся. А ведь еще паста из брынзы с кинзой и укропом. И как много чего еще. Полный идейный провал в общем! Света повернулась к окну и посмотрела на вечерний город, светящиеся в темноте окна соседнего дома…
— Я ненадолго тебя оставлю, — вдруг сказал Леха и встал из–за стола.
— Хорошо, — улыбнулась Света, — но только ненадолго.
Леха прошел через комнату и исчез в уборной, не закрыв за собой дверь. Там он повернулся к стиральной машине, стоявшей рядом с ванной, подвинул на ней вещи и, достав из кармана пакетик с белым порошком высыпал немного на машину. Потом сформировав металлическим уголком прямые дорожки на поверхности бытового прибора, наклонился и начал быстро втягивать носом белый порошок через металлический уголок. Вещество, проникая в его организм начинало вызывать неземные фантазии, однако, почему–то в этот раз вместо фантазий пошел какой–то немыслимый бред. Голова затрещала, Леху начало шатать. Вероятнее всего в порошок попала какая–то примесь, которая вызвала столь странное состояние.
Молодой человек попытался выпрямиться, но это только ухудшило его самочувствие. В глазах на секунду померкло и Леха, потеряв равновесие, упал на раковину, задев стеклянный туалетный столик. Стекло треснуло пополам — в раковину, с грохотом посыпались зубная щетка, тоник для лица, ватные тампоны, депилятор. Леха осел на пол. Он порезался рукой об осколок стекла — из раны текла кровь.
Света услышала странный шум в туалетной комнате и, скомкав салфетку, встала из–за стола и подошла к двери: