Держись от них подальше. Часть первая
Шрифт:
Алекс снова и снова с отчаянием давил на звонок. Щелкнул замок, дверь приоткрылась и замерла. Легонько толкнув дверь, он осторожно переступил порог. Увидел, как Александра медленно, словно во сне, уходит в комнату. Закрыв дверь, он двинулся следом.
Она молча села на диван. Опустив голову, обхватила плечи руками. Поежилась, будто замерзла. Рядом лежал скомканный бежевый плед, в уголке смятая подушка. На полу, из большой, светло-зеленой, меховой тапки, торчал телефон. Алекс не узнавал свою веселую, смелую птичку. Взъерошенная, она потускнела. Бледное лицо, темные круги под глазами,
– Все будет хорошо, – сказал он, опускаясь перед ней на колени. Попытался взять ее руки, обнять. Она испугалась и отшатнулась.
– Ты не понимаешь… – Александра посмотрела на него, и он утонул в ее глазах, полных отчаяния. – Не будет, ничего не будет. – Всхлипнув, словно от рыдания, она перевела взгляд на стену.
Проследив за ее взглядом, Алекс вздрогнул. Брови сами взлетели в удивлении. Из внезапно пересохшего горла непроизвольно вырвалось: – О, черт! – Сглотнув, он хрипло добавил: – Откуда? Этого не может быть.
На стене, в простой, дешевой рамке под стеклом висела фотография, знакомая Алексу с детства. Большой светловолосый мужчина в белом костюме и маленькая темноволосая женщина в легком платье. Счастье во взглядах, улыбки на лицах. Отец и его первая любовь. Алекс помнил эту фотографию столько, сколько помнил себя.
2
– На них даже в суд не подать, отшутятся, – раздраженно процедил Николай, бросая на стол прочитанную газету. Его рука сама потянулась к виску. Шрам всегда начинал зудеть в минуты нервного напряжения.
– Писаки. Бульварные желторотики, – поддержал его Павел. Высокий и сухощавый, он походил на старого бухгалтера. – Ничего нового, но воду мутят. Похоже, они пока не знают о главных возможностях Символа.
– Sapienti sat. 8 Теперь у нас нет времени ждать, если мы хотим первыми найти Символ. – Голос Николая звучал спокойно и уверенно. Грубоватая внешность и властный взгляд говорили о его сильном характере. – Понять бы еще, что он из себя представляет этот Символ, – добавил он, погружаясь в задумчивость.
8
Sapienti sat (Умному достаточно – лат.)
– Долгоруковы зашевелились. По моим данным они к твоему наследнику подбираются, – Павел привычно потер затылок. – И такие статейки только возбуждают их интерес. – Он бросил на газеты быстрый взгляд недобрых, карих глаз из-под темных, нависающих бровей.
– Сколько лет прошло, все не успокоятся. Вряд ли они смогут организовать новое покушение, силы у них не те. Скорее всего, они захотят подобраться к Алексу другим путем.
Николай подвинул по гладкой столешнице к собеседнику открытый конверт. Кивнул, предлагая ознакомиться с содержанием письма. Пока Павел внимательно изучал предложенный текст, Николай тихо выстукивал пальцами по столу ритм какой-то мелодии. Наконец, подводя итог своим размышлениям, он нахмурился и внимательно посмотрел на Павла. Тот отложил прочитанное письмо.
– Думаешь кто-то поверит в такой очевидный подлог? – спокойно спросил Павел.
– Дело не в том, поверят или нет. Для нашей зарубежной родни это отличный повод для передела власти. Они и так слишком близко подобрались к тайне Символа.
– Ничего необычного. Очередная интрига Долгоруковых. – Павел развел руками, изображая лицом скуку. – Выставили амбициозного мальчишку и пытаются убедить всех в его исключительности. Хотят представить его новым Хранителем Символа. – Он кивнул на письмо. – Непонятно на что они надеются?
– Согласен, с этой жуткой татуировкой они перемудрили. Но при большом желании на такой аргумент можно смотреть с разных позиций. – В голосе Николая слышался сарказм. – Согласись, парень хорошо подготовлен. Требование взять его на службу к нам в Бюро внешне выглядит вполне обоснованно.
– Надеюсь, ты найдешь основание для отказа? – Павел откинулся на спинку стула, не скрывая возмущения.
– Зачем? Напротив, врага надо знать в лицо. Принимай нового стажера к себе в архив, – спокойно ответил Николай.
– До чего же ты меня обрадовал. – Лицо Павла скривилось. – Но у меня есть чем тебя отблагодарить. – Стараясь скрыть раздражение, он попытался придать лицу задумчиво-загадочное выражение. Взял папку, отложенную на край стола.
– Что еще случилось плохого? Ты хоть когда-нибудь порадуешь меня чем-нибудь? – проворчал Николай, внимательно следя за нарочито медленными движениями друга.
Они дружили с детства. Вместе создавали Бюро. Николаю досталась должность директора. Павел всегда был его помощником, заместителем, начальником личной охраны. Теперь к этому списку добавилась должность архивариуса, то есть начальника специального архива.
Николай, заметив, как задумчивость на лице друга уступает место легкой улыбке, спросил:
– Неужели новое откопали?
– Новое в архивах? Шутишь? – окончательно выныривая из своих мыслей, улыбнулся Павел. – Все новое – это хорошо забытое старое.
– Отлично. Новое нашли в старом? – спросил Николай. В его голосе снова проявилось недовольство.
– Разве старое бывает новым? – Поддельно изумляясь, Павел развел руками.
– Ну, хватит. Смотрю у тебя снова хорошее настроение. Меня порадуешь? – Николай нахмурился.
Поймав недовольный взгляд друга, Павел понял, сейчас ему окончательно испортят остатки приятного расположения духа.
– Everything brilliant is simple 9 , – произнес архивариус, стараясь придать лицу серьезность. – Наши аналитики, как всегда, решили по-новому посмотреть на известную старину, – поспешил он реабилитироваться. – Интересно получилось. Если коротко, мы можем проследить подробный путь старца Федора в Сибири.
– Все-таки старец? Ты так уверен, что личности Александра Первого и старца Федора Кузьмича тождественны? Они ведь даже внешне не похожи. – Николай с сомнением посмотрел на начальника спец архива.
9
Everything brilliant is simple (Все гениальное просто – англ.).