Держитесь, маги, мы пришли!
Шрифт:
«Как я могла сомневаться в своей любви к нему?! – недоумевала девушка. – Это же самый лучший и прекрасный мужчина на свете, даром мне никто другой не нужен!»
Марта сосредоточенно запыхтела, продираясь сквозь множество слов официальной бумаги, и Аврора поскорее прочитала название улицы и номер дома, объяснив, что от дворца это недалеко:
– Я провожу тебя, Марта, – предложила магиня.
– Что вы, леди, я и сама дойду, чай не совсем темная! Коль заплутаю – у людей дорогу спрошу, язык не отсохнет! А у вас еще дела туточки имеются, – еще раз откланялась Марта и поспешила на выход, прижимая к груди бесценные
Перепоручив девушку лакею и прикрыв дверь, Рейс отошел к окну. Аврора неловко переступила с ноги на ногу:
«С каких это пор я стала такой стеснительной, робкой и нерешительной девицей? Вот действительно, любовь – жуткая штука! Напрочь лишает ума и сообразительности, зато с лихвой отвешивает смущения и неуверенности!» – сумрачно повозмущалась девушка и сказала:
– Это вы хорошо придумали, с пекарней-то. А я так и не сообразила ничего разумного.
Рейс повернулся и внимательно посмотрел на собеседницу:
– Мы опять перешли на «Вы»? – тихо спросил он. – А догадаться, как поддержать эту девушку, было не трудно: человек с такими натруженными мозолистыми руками никогда не сможет лениво жить на выданные деньги, а чем она всю жизнь занималась – охрана сообщила, ее с малых лет родственники помощницей на пекарню отдали, точнее – продали. Да и любимая работа – для нее сейчас лучшее средство оставить в прошлом все произошедшее. Скажи, ты в самом деле ненавидишь меня теперь?
– Нет! – воскликнула Аврора. – Совсем-совсем нет! Тогда я пыталась убедить преступников в том, что не стану тебе помогать, если меня развяжут! И все! Я не ненавижу тебя, наоборот...
Аврора запнулась и с ужасом почувствовала, что краснеет.
«Опять я как спелый помидор! Это кошмар, спасите!!! За что, боги?!»
– Насколько наоборот? – горячо прошептал ей на ушко Рейс, который как-то внезапно оказался рядом и теперь нависал над девушкой, подавляя ее немалым размахом плеч и высоким ростом, и прожигая синим-пресиним пламенем взгляда.
«Ох, боженьки, что сказать?! И как сказать, если язык онемел и не поворачивается?! И я, кажется, сейчас утону в этих синих озерах его глаз, хотя отлично плаваю... О, боги, о чем это я?!»
Душевные метания магини прервал звук раскрывшейся двери и голос экс-короля:
– Рейс, тебя ждут... – тут Мираил запнулся, расширившимися глазами осмотрел отпрянувших друг от друга сконфуженных магов, и пожалел, что его ноги не отсохли по пути к этой гостиной:
«Эх, как я маху дал! Ведь точно – серьезный и нужный разговор шел! Вот почему меня боги не остановили?! Сейчас бы уже помолвку праздновали, задержись я хоть на пять минут! Вот беда, теперь опять эти молодые и гордые вокруг да около ходить будут! И ладно мисс Таис – она девчонка еще, а сынок-то мой чего кота за хвост тянет?!»
Лорд Сартор – старший вздохнул и закончил начатую речь:
– Ждут решения твоего по сыновьям сектантов. В малый совещательный зал приходи, – с этими словами Мираил поспешил уйти, закрыв за собой дверь.
Аврора поспешно заговорила о более понятных, чем сумятица чувств, вещах:
– Мальчиков, конечно, воспитывали не должным образом, у них и школа только обязательная человеческая окончена, но в этом прежде всего виноваты их «отцы», – последнее слово Рора произнесла презрительно и с сарказмом. Какие там отцы, если ни заботы, ни сердечного внимания, ни даже совместного проживания эти маги-отступники своим детям не дали!
– Все мы такие отцы: матерей своим сыновьям дать не могли, да и с женами, по сути, так же обращались, – устало ответил Рейс.
– Чушь! Честный договор, пусть и с ужасным финалом, – это одно, а беззаконное насилие, да уничтожение и унижение людей, как бездушных тварей, – это другое! Все нормальные маги по-человечески к женам относятся, до конца жизни о них заботятся и в лаприкориях навещают, а теперь и всем дают шанс на полноценную жизнь, да только человечки сами бороться не спешат (кроме маминых воспитанниц, конечно). Да, выживание расы магов долгие столетия требовало жертв среди человеческих женщин, но маги не радовались этим жертвам, не низводили своих жен до положения рабынь и «инкубаторов», а главное – они чувствовали свою вину перед людьми и держали себя в строгости, не развращаясь своей силой и вседозволенностью! Именно сострадание и муки совести позволяли все эти годы магам оставаться Магами, а не превращаться в таких вот «жрецов».
– Раскаяние и аскетизм магов как искупление вины. Идея не нова, но утешительна, – заметил Рейс.
– Я не назвала бы это «искуплением». Жертвам брачных договоров уже ничем не поможешь и ничего не искупишь! Раскаяние магов им не нужно, оно важно лишь для самих магов: оно позволяет им не терять... душу (так, наверное, вернее всего сказать).
– И как, по-твоему, следует поступить с молодым поколением «жрецов»-преступников?
Аврора пожала плечами и напомнила, что не она управляет страной и не ей принимать такие важные решения. Рейс возразил, что ее мнение всегда ему важно и красноречиво и ласково заглянул девушке в глаза. Аврора задохнулась от поднявшейся в ней хмельной волны ощущения близкого счастья и проговорила:
– Думаю, их можно в степи к троллям-митродонитам сослать: там их трудолюбивой и честной жизни научат, да смысл слова «милосердие» объяснят и родину верно и правильно любить заставят. Только магию им на время заблокировать, чтоб со стихиями пустыни не шутковали: браслеты с амулетами на запястьях запаять, чтоб снять невозможно было. А как школу жизни у тролльих философов пройдут, так и в магическую школу их забрать можно будет.
Тролли-митродониты были монахами-отшельниками, жившими в немногочисленных оазисах посреди бескрайней южной пустыни. Эти монахи проповедовали аскетизм и превосходство духа над телом, развивая до совершенства и то, и другое через сложные боевые искусства. Выживали монахи, охотясь на зверей и выращивая зерновые культуры и овощи на своих небольших, но плодородных клочках земли. «Кто не работает, тот не ест» – было абсолютным законом митродонитов.
Мастерство бойцов троллей-митродонитов и пугало, и удивляло. Главным отличием в их технике ведения боя являлось развитие духа и контроль над энергией жизни, в полной гармонии с природой. Когда леди Анастасия Таис впервые ознакомилась с жизнеописанием и философией митродонитов, то нашла много общего между ними и монахами Шаолиня из своего родного мира. Главы кланов степных троллей присылали всех своих сыновей на обязательную пятилетнюю выучку к монахам-отшельникам; считалось, что без этого ни один тролль не сможет стать достойным вождем своего племени.