Дерзишь, темненькая моя?!

Лунёва Мария

— Захотел и поцеловал, — ответил он, на его губах появилась легкая ухмылка. — Мне показалось, тебе все понравилось. Любопытно же, насколько ты страстная девочка.

Вот он… в моей голове мигом пронеслись образы различных животных, коими можно было обозвать Этьера. И главное - все они были рогатыми. Но озвучить эпитеты я не решилась. Сработал инстинкт самосохранения.

В глазах самовлюбленного мага горело торжество. Он пристально наблюдал за мной, словно сытый кот за мелкой дрожащей мышкой. Внутри меня поднялась какая-то волна возмущения. А в

борделях он также девочек осматривает, решая какую сейчас употребить, а какая пусть еще побегает?!

— Ну что же, — глухо процедила я, — и я любопытство утолила. Выйду замуж, хоть будет с кем сравнить мужа.

Лицо Этьера в миг стало злым и холодным.

— Что ты сказала? Повтори! — прошипел он.

Я хмыкнула и передернула плечиками.

— Ну, ты же на мне жениться не хочешь. Оно и понятно: зачем одна жена, если есть под рукой куча девиц в борделе. А во мне, может быть, любопытство взыграло, чем же ты их приводишь в такой восторг. Вот я выскочу замуж в ближайшие деньки и сравню, действительно ли ты так хорош, как про тебя в подворотнях рассказывают, или мой супруг окажется лучше.

Мне вспомнилась ведьма из комиссионного магазина и ее упоминание о бордовоглазом черноволосом маге хаоса, от которого в восторге все местные падшие женщины.

— И что же в подворотнях обо мне говорят? — процедил он.

— Да много разного. Но в основном это рекомендации бордельных девиц. Ты у них, можно сказать, эталон. Мне про тебя даже хозяйка магазинчика рассказывала. Ты их кумир.

— Да, здесь я действительно сплоховал. Ну, ничего, переживешь, — он склонился надо мной и хищно ухмыльнулся. — Я надеюсь, тебе достаточно поведали, что бы ты была хотя бы искренне заинтригована.

Признаться, половину фразы я вообще не поняла. Что он хотел этим сказать, и вообще, словесные перепалки мне никогда особо не удавались. В этом Малика сильна, а я у нее была на подхвате, чтобы вдвоем взорвавшихся на место ставить. Но сама по себе я всегда жутко тормозила, не понимая намеков и иносказаний. Поэтому и сейчас, не сообразив, куда клонит Этьер и на что намекает, я сделала то единственное, на что у меня сейчас хватило ума, - взяла учебник по травоведению и принялась читать.

— Отличная тактика, малыш, — похвалил меня за находчивость маг. — Только книга закончится, и поговорить все же придется.

Я оторвала взгляд от текста и скептически глянула на этого философа.

— С моей скоростью чтения и сложностью усвоения прочитанного, мне этих учебников, — я стрельнула глазками в кучу книг, — на две жизни хватит.

Схватив меня за руку, Этьер снова дернул на себя и впился в мои губы грубым коротким поцелуем.

— Никогда не смей себя принижать, ты не глупее остальных. Хватит вести себя как жертва. Пора взрослеть, Рояна, и учиться жить как взрослый самостоятельный человек.

— Я так и живу! — возмутившись, выдернула свою руку и снова села на место, закутавшись в одеяло.

— Нет, ты как дите малое. Придумываешь проблемы там, где их нет. Носишься со своими бедами, лелея их. И даже не желаешь думать шире поставленных рамок.

— Да что ты знаешь о моих проблемах?- встрепенулась я, оскорблено.

—Практически все, — недовольно проворчал он сквозь зубы. — Ты хоть раз поговорила с мачехой? Она действительно собирается загонять тебя в долговую яму, или это просто мечты и желания твоего покойного батюшки, который явно был невменяем, когда это завещание составлял?

Я замялась. По правде я никогда не разговаривала с мачехой. Я просто заявлялась в родной дом раз в три месяца, сгребала кучу вещей, что мне покупали, брала карманные деньги и уходила, хлопнув дверью. Ну, бывало, ругались с Раосом. Но с мачехой я не обсуждала завещание ни разу. В этом не было смысла.

— Она мечтает, чтобы Раос стал моим супругом. Он — все, что у нее есть, и ради него она пойдет на все, — пробормотала я.

— На все, ли?! — Этьер скептически поднял бровь. — Даже обречет на нищенское существование девочку, которую растила с малых лет, одевала и баловала. Ты хоть в чем-то с ее стороны видела отказ? Что она сделала тебе такого, что ты так ненавидишь ее?

Я поджала губы. Он попал в самую точку. Эделия соф Клюемо всячески пыталась найти общий язык с падчерицей. Да, она меня баловала, все, чтобы я ни пожелала, исполняла тут же. Но она не сделала то, в чем я действительно нуждалась.

— Она не стала защищать меня, поступила так же, как и мама. Она не захотела спасти меня от отца, и за это я ее ненавижу. Ненавижу! Она не стала мне мамой. Я так верила, а она …

Я замолчала и спрятала лицо в ладонях. По щекам скатились две одинокие слезинки.

— Зачем ты затеял этот разговор? Чтобы унизить, сделать больно? Зачем ворошить все это? — мне было неприятно. Я была не готова вести задушевные разговоры и ворошить ту грязь, что очерняла мою жизнь.

— Все, что тебе нужно, — раздался тихий голос надо мной, — это сесть и поговорить с ней по душам. Хоть раз рассказать о своих чувствах. Возможно, и у нее есть, что тебе сказать. Это сложно - вновь поверить людям, но по-другому ты просто не сможешь жить.

Этьер нежно поглаживал меня по голове, а потом и вовсе поднял и снова усадил себе на колени, прижав к груди и укрыв одеялом.

— Откуда тебе-то знать? — пробурчала я, недовольная тем, что он обнажил те чувства, что я скрывала даже от себя.

— Ну, наверное, я это знаю потому, что сам сирота. До двенадцати лет я рос на улице, спал в приюте, ел то, что получалось украсть. Работал на рыбном заводе. По ночам скребком отдирал от полов толстые слои чешуи. Знаешь, как пахнут тухлые рыбные потроха?

Я покачала головой. Признаться, я даже и представить себе не могла, как это, что-то с полов сошкрябывать.

— А я знаю, малыш. И как кишки воняют и как язвы на руках образуются, когда в ранки вся эта гниющая грязь попадает. Я всего в жизни добился сам, никогда ничего не просил, хоть и предлагали. А знаешь, почему, Рояна?