Дерзишь, темненькая моя?!
Шрифт:
— Ну, хорошо, — негромко шепнула я, — в том, чтобы ничего не рассказывать Малике, есть своя логика. Ей действительно переживаний хватает.
Этьер промолчал, лишь чуть сердито глянул на старшего брата, который заботливо отряхивал снег с плаща жены. Видя такое веселье, оживился Зюзя. Песик, пригревшись на руках некроманта, молчал всю дорогу, а сейчас, взвизгнув, вырвался из рук и помчался к Малике. Виляя хвостом, он принялся крутиться под ее ногами.
— Ее животные всегда больше любили, — чуть обиженно призналась я.
— Да, нет, — Амелия как-то даже фыркнула, —
Поняв подтекст и намеки ведьмочки, я как-то занервничала и оглянулась на деревья за нашими спинами.
— А может, поедем, а? — испугано предложила я
— Конечно, не беспокойся, малыш, — успокоил меня Этьер. А затем решительно двинулся к карете. Сравнявшись с Жеаном, он бросил на того многозначительный взгляд. Малика тут же взлетела в воздух и оказалась на руках мужа.
— А хочешь, рыжик, со мной на козлах поехать. Я соскучился по своей девочке, — услышав предложение мужа, Малика, сначала счастливо улыбнулась, а потом подозрительно глянула на меня.
— Ты ранена? — ее взгляд блуждал по моей одежде.
— Нет, конечно, - отмахнулась я от нее. — Да просто поскользнулась и упала, — легко соврала я. – Давайте, уже поедем, времени столько из-за меня потеряли. Все-таки у меня день рождения и я хочу хотя бы поужинать в этот день.
Услышав об ужине и моих именинах, все вокруг зашевелились и быстренько расселись по местам, причем я оказалась в карете наедине с Этьером. Мужчина расположился напротив и не сводил с меня взгляда. От этого стало немного неуютно. Подтянув к себе одеяло, завернулась в него. Я успела замерзнуть, пока болталась на корню и сидела в яме.
Этьер внимательно проследил за моими действиями. Невесело хмыкнул, а потом и вовсе, не церемонясь, стянул с меня сапоги и завернул ножки в одеяло. И все это в абсолютной тишине. Откинувшись на спинку сидения, он снова впился в меня взглядом.
Меня хватило буквально на пару минут.
— Что? — проворчала я. — Не смотри так! Меня это жутко нервирует.
На губах мужчины расползлась торжествующая улыбка.
— Раз ворчишь, значит и правда все с тобой в порядке, — провокационно произнес он и чуть наклонился вперед.
— Тебе так нравится, когда я ворчу, — удивилась я.
— Да, в такие моменты ты естественна. Не притворяешься милой девочкой, готовой отдать свой носовой платочек каждому страждущему. Не люблю, когда ты заискиваешь перед другими, и стараешься всем вокруг понравиться.
Я печально улыбнулась.
— Я тоже не люблю, но иначе мне не выжить. Быть изгоем - это очень страшно. Я не готова снова оказаться одна и наблюдать за тем, как другие смеются, радуются и веселятся со стороны, — признаваться в своем несовершенстве всегда сложно, а с таким характером, как у меня, так вообще сродни подвигу. Но сейчас не хотелось, ни прикрываться маской тупой магички, ни корчить из себя милую аристократку.
— Иди ко мне, — эта фраза, так легко слетевшая с губ Этьера, вогнала меня в смущение. Он видимо хотел просто утешить, но моя фантазия тут же оживилась и нарисовала такие сцены.
—
Этьер ловко меня подхватил и вместо того, чтобы удобно сесть рядом с ним, я вдруг опустилась на его колени. Не дав мне опомниться, мужчина опустил руки на мои бедра и прижал, не давая мне слезть с него.
— Этьер, — шепнула я, — что ты делаешь?
— Пока ничего, — спокойно отозвался он, — но мне нравится, когда ты смущаешься. Ты становишься безумно милой, ранимой и такой возбуждающе сексуальной.
Проговорив последние слова, Этьер наклонился и, обхватив мой затылок рукой, неспешно губами коснулся моих губ, словно дразнясь.
Рвано выдохнув, я схватилась за него, смяв в кулачках ткань его куртки. Сейчас она очень мне мешала, я хотела ощутить его тело, почувствовать, как под руками перекатываются мышцы. Этьер не прерывая дразнящего поцелуя, развязал мой плащ и скинул его. Следом на сидение напротив опустился мой шугай. Горячие мужские руки сжали меня в тесных объятьях.
Глухо рыкнув, мужчина уложил меня на спину и навалился сверху. Его язык проворно скользнул в мой рот. Он смело прошелся по зубам, приласкал небо и играючи скользнул глубже. Судорожно вздохнув, я дернула ворот мужской куртки и, расстегнув ее, положила руки на грудь Этьера. Его сердце бешено билось, что доставило мне огромное удовольствие.
Не равнодушен.
Я желанна для него.
Сглотнув, чуть царапнула ткань рубашки, мечтая избавиться от нее. Я готова была отдаться ему прямо здесь и прямо сейчас. И плевать мне было на приличия и лицемерные запреты. Я любила, я желала его. Желала так сильно, что на стопах подгибались пальчики. Мое тело готово было взорваться от удовольствия, только лишь ощущая его прикосновения.
На очередной кочке карету тряхнуло, и я отчетливо услышала недовольный возглас Малики. Замерев, я задержала дыхание, четко понимая, где я нахожусь и что происходит между нами. Нет, мое желание не исчезло, но чувства слегка притупились, позволяя здравому смыслу подать голос.
Слегка отпрянув от мужчины, заглянула в его глаза. Бордовое пламя пылало голодом и неприкрытым желанием. Такого Этьера я еще не видела. Словно зверь, лютый и ненасытный.
— Сейчас тебе лучше вернуться на свое место и прикрыться одеялом, малыш. Мне очень понравилось то, чем мы только что занимались, — глухо выдохнул он.
Соглашаясь с ним, я сползла с его колен и, сев на свое место, принялась непослушными пальцами застегивать мелкие пуговички на платье. Я совсем не помнила, когда он успел их расстегнуть. Мой шугай с плащом лежали у меня в ногах. Глубоко вдохнув, я наконец выровняла дыхание.
В карете было тепло. Вулканические камни прекрасно обогревали, так что сильно утепляться необходимости не было.
— Зачем ты это сделал? — не выдержав, спросила я, в тайне затая надежду, что он признается в любви. У меня даже запястье зачесалось, так хотелось брачное плетение заполучить. А внутри, в душе, темная ведьма плясала, празднуя победу.