Дерзкая для Бандита
Шрифт:
— Иди сюда и покажи, щенок, — с задаром и в шутку ответил блондин.
Я внимательно наблюдала за мужчинами.
Алик принялся разогреваться.
Четкие движения. Правильное положение. Он точно тут как минимум очень хороший любитель.
Удар, два, очередь.
Удар, второй, очередь, уклон, обошел, ударил снова.
Его тяжелое дыхание и дикие рыки эхом раздавались по всему залу.
Мышцы видимо забивались и приобретали особый рельеф, он то и дело вытирал лежащим рядом полотенцем пот, текущий
А я наблюдала...
И сейчас, признаться честно, не очень то и жалела, что поехала.
Он похож на зверя. Дикого и не прерученного.
Думаю его сердце разбито. Он поэтому такой закрытый.
Да, Карина великий аналитик и психолог сейчас вам тут расскажет, как понимать мужчин. Самой смешно.
Ну все таки.... Кто-то точно сделал ему больно. Он не может в таком возрасте не разу ни любить. На сколько он меня старше? Лет на 12-14? Где-то так наверное.
Алик бил все сильнее и сильнее. Удары, шлепки, повороты. Он двигался быстро и четко, думаю представляя там чье-то ненавистное лицо.
А затем, он снова вытерся, бросил на меня беглый взгляд и залез наверх.
Там его ждал его так скажем соперник.
Я боялась на такое смотреть..
Насилье и такие вещи мне не по душе... Но это ведь тренировка.
Алик надел перчатки и встал в стойку, ехидно ухмыльнувшись.
Интересно, он постоянно так занимаеться? Сколько часов в сутках у этого булыжника?
Схватка началась яростная.
Тот блондин, что-то ему прошептал, что я не услышала и затем пошли удары.
Они бились как два хищника, не готовые делить добычу.
Удары, удары, удары, удары, наклон, удары, ударары, удары, наклон.
Я не могла отвести взгляд.
Рычащий, почти красный Алик, его запыхавшийся тренер.
Я перекладывала ногу на ногу, пока эти двое решали, кто там главный.
Длилось все это продолжительное время, я бы даже заскучала, если бы не переступила смущение и не наблюдала за полуголыми мужчинами.. Ну спорт, что поделаешь.
Даже голова попустела, хоть немного расслабилась.
Когда они закончили и ударились плечами, видимо в знак благодарности и прощания, Алик спустился и подошел ко мне.
— Ну что принцесса, теперь проголодалась? — спросил он, протирая полотенцем свой пресс...
— Вполне, — коротко ответила я, не сводя с него глаз.
Если уж у него хватает наглости меня целовать, то у меня хватит наглости на него пялиться.
— Тогда обувайся, а то злой булыжник унесет тебя с собой в душ, — он мне подмигнул и направился в сторону выхода.
Запомнил все таки.
Я сжала губы от возмущения. Потащит в душ... Пусть сам свою пятую точку туда тащит. Потный дикарь.
А меня пусть оставит в покое, у меня итак ноги болят.
Я направилась в сторону выхода и была рада, что вернулся он достаточно быстро. Чистый, с еще мокрой
Он бросил спортивную сумку на заднее сиденье машины и сел за руль.
Я плюхнулась рядом в ожидании.
— Ты слишком серьезная и настороженная, — он завел машину, одарив меня доброй улыбкой.
— А ты вообще булыжник, холодный и устрашающий, — ответила я.
— Ты слишком много думаешь о других, Карина, тебе стоит быть больше похожей на свою семью.
— Такой же, как ты выразился сукой как моя мать или такой же жестокой, как мой брат?
— Как отец, — выпалил Алик а затем посмотрел на меня так, словно выдал какой-то секрет и надеялся, что я не расслышала.
А я услышала.
Тут у меня все внутри перевернулось. У меня еще и отец есть? Может мне еще дядь, теть, всех притащите? Давайте уж знакомиться сразу.
Я прислонилась к креслу и задумалась.
Мама сказала папа умер... Она сказала он мертв. Я всегда считала себя безотцовщиной.
Я стиснула зубы от злости на мать и вообще всех остальных. Почему Коля мне не сказал? Может хватит с меня новостей и интриг. Я не железная.
— И где он?
Ужас. Отец. Мда. Как он выглядит то хоть? Владислав.... Мда.
Сотрите мне память за эти дни пожалуйста. Я не переношу это уже.
— Я не должен был тебе говорить, — лицо Алика стало по истине каменным.
— Алик, — я не могла успокоиться.
— Коля приедет и расскажет сам. Ты увидишься с ним в четверг, — он сделал паузу, а затем продолжил, — Влад очень своеобразный мужик, хоть и заслуживает крайне большого уважения, однако, мы все с ним все не в очень хороших отношениях. Думаю об этом лучше тебе поговорить с братом наедине.
Я не знала что сказать. Ну правда не знала. Я что-то так устала от того, что на меня навалилось. Не в хороших отношениях, меня похоронили в закрытом гробу, это что за бред такой, мать врунья, отец живой, брат есть, подруга меня продала, теперь в плену у моего же брата, а этот зверь еще меня насиловать пытался. Можно я просто останусь одна уже?
— Я передумала есть, отвези меня к Вике, — потребовала я.
— Нет, не могу, — ответил Алик, нервно покусывая губу.
— Тогда я скажу, что ты мне рассказал об отце, это ведь не входило в ваши планы? — я готова была ко всему. К шантажу, к угрозам. Ко всему.
— Девочка, ты что мне угрожаешь? — он повернулся на меня и гневно принялся разъедать меня взглядом.
— Я буду делать все, что в моих интересах, понял?
— Не хочешь есть, хорошо! Значит у меня будет для тебя кое что поинтереснее. Угрожать она мне вздумала, соплячка. Поглядите на нее. Засунь свою дерзость оттуда, откуда высунула. Угомонись, поняла меня?! Будешь делать, что скажут. А то и правда поедешь к Вике, только не в гости.