Дерзкая наследница

Бойл Элизабет

— С Арманом? Лили отвела взгляд.

— Где он? — с тревогой в голосе спросил Уэбб.

— Я не убивала его. Если ты именно этого боишься… Насколько я понимаю, его жизнь вне опасности. Кроме того… это не я придумала. Так решила Амелия. Она обещала, что с ним будут хорошо обращаться.

— Амелия? При чем здесь Амелия?

— Она приехала как раз вовремя… А до этого Арман подслушивал.

— Что же он подслушал?

— Он подслушал наш с Костарами разговор. Я им сказала, что не являюсь Аделаидой де Шевену.

— Что?! —

изумился Уэбб. — Я не ослышался? Ты что, действительно все рассказала Костарам?

Лили кивнула.

Уэбб смотрел на нее во все глаза.

— Мне не хотелось оставаться в Париже, и я подумала… — Лили чуть не выложила всю правду, но вовремя умолкла.

«Я думала, что вы с Амелией любовники, и это было… невыносимо»

— Я просто подумала, — продолжала Лили, — что надо побыстрее найти дневники и завершить нашу миссию. Но Арман все услышал и сказал, что убьет меня. Возможно, он убил бы и Костаров. По крайней мере передал бы их полиции. Поэтому я согласилась с Амелией. Она решила увезти его из Парижа.

— И что же вы с Амелией решили с ним сделать? — спросил Уэбб, скрестив на груди руки.

— Амелия предложила подарить его султану. Уэбб раскрыл рот, но не сумел вымолвить ни слова.

— Это Амелия так решила. Она оглушила Армана дубинкой, а потом ей пришла в голову мысль подарить его султану. Амелия сказала, что султан любит красивых слуг. И сказала, что Арман будет у султана почетным гостем.

Уэбб снова раскрыл рот — и снова закрыл его.

— Мне показалось, что все это… очень странно, но Амелия считала, что забавно.

И тут Уэбб расхохотался.

— Значит, ты не сердишься на меня? — улыбнулась Лили.

Она понимала, что скоро Уэбб узнает всю правду, но сейчас ей не хотелось об этом думать.

— Мне следовало бы сердиться, но я не сержусь, и ты это прекрасно знаешь. — Уэбб взял из ее руки документы. — Посмотри… Труссебуа сказал, что графа «жених» осталась без подписи, потому что Арман не явился. Я вписал сюда свое имя. Поэтому мы… в каком-то смысле уже законные муж и жена. Мне показалось, ты захочешь, чтобы наш брак был освящен церковью. Поэтому я попросил отца Жозефа совершить обряд венчания.

— Разве можно назвать этот брак законным? Я подписала этот документ не по своей воле. Там даже нет моего настоящего имени.

— Это твоя подпись?

— Но я…

— Твоя?

— Да, но…

— Значит, мы муж и жена.

— Я так не считаю. И не признаю этот документ законным.

— Не имеет значения, какие имена в этом документе. По французским законам мы муж и жена. Следовательно, все состояние Аделаиды переходит к ее законному мужу.

— Фуше никогда этого не допустит.

— Не допустит? Смотри… Здесь его подпись — подпись свидетеля. Впрочем, я уверен: эта хитрая лиса сумеет оправдаться перед Наполеоном.

— Сначала ему придется убить меня.

— Зачем же убивать тебя дважды? Согласно заключению доктора Александра Мактаггарта, Аделаида де Шевену скончалась от ран, полученных при взрыве на рю Сен-Никез. А Лили д'Артье Коупленд Драйден, к счастью, поправляется.

— Бедная Аделаида, — сказала Лили. — Что же вы сделаете с ее телом?

— Все очень просто. Алекс засвидетельствует смерть, святые отцы подпишут документ, и Аделаида будет предана земле прежде, чем Фуше что-либо увидит.

— Ты меня успокоил. Я боялась, что ты и меня собираешься отправить к султану.

Уэбб улыбнулся:

— Полагаю, что ты не в его вкусе.

Уэбб не стал объяснять, какая судьба уготована молодому человеку. Он опасался, что Лили потребует догнать Амелию и спасти Армана, потребует вернуть его в Париж. Впрочем, такой хитрец, как Арман, скорее всего и при дворе султана устроится неплохо.

— Что ж, Лили, Аделаида скончалась, и тебе здесь больше нечего делать. Поэтому я доставлю тебя обратно в Лондон. А дневники… Мы не сумели их найти, значит, и Фуше не найдет. А потом, через несколько месяцев, я вернусь и отыщу их.

— Тебе не надо сюда возвращаться.

Лили беспокоится за него? Хороший знак. Сейчас она, конечно, упрямится и не желает признавать их брак, но он сумеет ее уговорить.

— Я понимаю, что ты беспокоишься за меня, но со мной ничего не случится. А ты в это время поживешь в моем доме в Лондоне.

— Пожалуйста, выслушай меня, — сказала Лили. — Тебе не придется возвращаться в Париж, потому что нет никаких дневников. Об этом мне сказали Костары.

— Костары?

— Да. Когда я прямо спросила их об этом, они ответили, что Анри никогда не вел дневников.

— О чем ты их спросила? — У Уэбба голова шла кругом, к тому же боль в виске все усиливалась.

— Я уже говорила тебе, что Арман слышал наш разговор. Но сомневаюсь, что он что-нибудь расслышал, когда я спрашивала про дневники.

— Но как ты решилась?..

— На слушании я поняла: Костары знают, что я не Аделаида. Знал об этом и Труссебуа. Поэтому я решила расспросить Костаров. Солиситору я никогда не доверяла, а старикам доверилась. Вот почему я задала им этот вопрос.

— Это все так… неожиданно. И глупо…

— Глупо?! — обиделась Лили. — Тогда скажи что-нибудь более умное.

— А почему ты считаешь, что Костары сказали тебе правду?

Лили вытащила из-за корсажа конверт, сложенный вдвое, и протянула его Уэббу.

— Я не вскрывала его, но Костары сказали мне, что оно от Анри де Шевену. Это письмо должны были доставить твоему отцу в случае смерти Анри. Полагаю, что там он все объясняет.

Уэбб взглянул на конверт. Он узнал почерк Анри. Узнал и печать.

Он вскрыл конверт и пробежал глазами строчки.