Дерзкая овечка, или Как охмурить своего босса
Шрифт:
Транспортное средство занесло на повороте, но водитель сумел его выровнять и скрылся за углом.
– Ты запомнил номера? – отдышавшись, спросила я Илью. О том, чтобы самой обратить внимание на регистрационный знак, и речи не шло. Оказалась, что не сумел рассмотреть буквенно-цифровую комбинацию и Аванесян: водитель предусмотрительно замазал ее грязью.
И вот теперь я стояла перед шефом далеко не в самом лучшем своем виде. А ведь мечтала совсем о другом. О том, как появлюсь в приемной во всем блеске нового великолепного образа, сразив начальника, что называется, наповал. А оказалось,
Пожав плечами и выдавив из себя кривую улыбку, я пробормотала что-то про неосторожность и отправилась в туалет приводить себя в порядок. В конце концов, работу никто не отменял, пусть даже мне только что и удалось чудом избежать смерти.
Серпал моим ответом вроде бы удовлетворился. Но, как выяснилось позднее, на самом деле только сделал вид.
– Валерия Михайловна, зайдите ко мне, пожалуйста. – Голос шефа, раздавшийся спустя два часа из селектора, заставил меня вздрогнуть: я ведь подслушивала его разговор со Стершиным в наушниках и не сразу поняла, откуда, кто и зачем меня зовет. Поняв же, почему-то заметалась по кабинету, подскочила к зеркалу, поправила прическу, одернула юбку. Одним словом, навела марафет. Зачем? Почему? Это неведомо.
Войдя в помещение, я застыла на пороге, ожидая указаний. Вместо этого Серпал предложил мне присесть. Так как содержание их разговора с начальником СБ мне было хорошо известно, о чем пойдет речь, я конечно же знала. Но присутствующие-то о моей осведомленности не догадывались, так что пришлось изображать недоумение.
Петров молчал, внимательно меня разглядывая. Мой новый образ он лицезрел еще утром, но ни словом не обмолвился о том, что заметил перемены. Хотя, может, и не заметил? Оттого теперь так пристально и смотрит: понимает, что что-то не так, но не осознает, что именно?
– Вы подстриглись? – Молчание нарушил Стершин.
Надо же! Просто чудеса наблюдательности для начальника службы безопасности!
В ответ я только кивнула.
– Вам идет, – проговорил мужчина вежливо.
И снова кивок. Петров никак не прокомментировал нашу беседу, предпочтя сразу взять быка за рога.
– Валерия Михайловна, – проговорил он, – мы тут с Михаилом Леонидовичем посовещались и решили, что вам нужно на время уехать.
– Почему? – Мне удалось довольно натурально изобразить удивление.
– Потому что «шутка» в бане совсем не похожа на шутку. Поначалу мы неосмотрительно списали все на случайность – чего не бывает на подобных выездах. Но сегодняшнее происшествие заставило нас иначе взглянуть на ситуацию.
Угу! Тоже мне Пинкертоны.
– Но… – шеф замялся, – Валерия, мы ведь так и не выяснили, что случилось на турбазе. Камер там нет, так что закрыть вас в парилке, по идее, мог любой из сотрудников, как нашей компании, так и принимающей. Хотя последнее маловероятно, конечно. Мы все же думаем, что это кто-то из своих. Но подозреваемых слишком много, а поводов вредить вам мы не нашли, если, конечно, вы только что-то от нас не скрываете. – Петров подарил мне долгий пронзительный взгляд, от которого мне стало очень неуютно.
– Да уж, – криво усмехнувшись, парировала я, – подозреваемых и впрямь немало, а если добавить к ним всех жителей города, страны и мира, то станет еще больше. Охрана на турбазе так себе, проникнуть туда мог кто угодно.
Петров с сомнением покачал головой и слово в слово передал мне соображения Стершина, сказанные тем совсем недавно:
– Конечно, теоретически преступником и впрямь может оказаться человек со стороны. Но на входе камеры как раз имеются. Если же предположить, что таинственный некто настолько профессионален, что обошел все препятствия незамеченным, то становится непонятно: как он не сумел воплотить в жизнь задуманное? Вы дважды! – Петров поднял вверх ладонь, сложив пальцы в жест «виктори». – Я подчеркиваю – дважды избежали смерти! Следовательно, преступник – не профессионал. Так что… Думайте, кому вы успели так насолить, учитывая, что работаете у нас без году неделя?
– Откуда же мне знать?! – всплеснула я руками: изобразить изумление оказалось совсем нетрудно. – Зачем на меня покушаться? Кому я интересна?
– Хотели бы мы сами знать ответ на этот вопрос, – пробормотал Петров. – Миша внимательно изучил вашу биографию, – тут я вздрогнула, – но не нашел никаких зацепок. Подумайте, может быть, вы что-то слышали или видели в последнее время? Может, стали невольным свидетелем какого-то преступления?
Конечно, свидетелем преступления я была, но не сообщать же об этом присутствующим, ведь тогда придется объяснять и все остальное, а это, по понятным причинам, в мои планы не входит. Поэтому я лишь отрицательно помотала головой.
– Ну что ж, – Петров поднялся, – тогда будем искать дальше, а пока… Пока вас придется спрятать от посторонних. Не беспокойтесь – охранять вас станут только самые проверенные и внушающие доверия сотрудники.
Вот тебе на! Очень надо!
– Спасибо, конечно. – Я тоже встала, не желая смотреть на Петрова снизу вверх. – Но мне кажется, вы преувеличиваете степень угрожающей мне опасности. Я все же склонна списать все на нелепое стечение обстоятельств – чего в жизни не бывает? Так что еще раз спасибо, но никуда я не поеду и ни от кого прятаться не буду!
– Вы не поняли, Валерия Михайловна! – Острый взгляд темных глаз Петрова буквально пригвоздил меня к стулу. – Это не обсуждается! Вынужденный отпуск вам оплатят. И не спорьте! – стальным тоном прервал мужчина мои дальнейшие возражения.
Ой, ой, ой! А вот это совсем нехорошо. Как же я буду продолжать расследование под надежной-то охраной?
Глава тридцать четвертая
Побег. Наши дни
– Лерка, ну ты где? – Володькин голос дрожал от возбуждения.
– В Караганде, – буркнула я. – Меня держат в коттеджном поселке «Металлист». Прикинь! Условия, конечно, царские – просто санаторий. В другой ситуации меня бы это даже порадовало, но не сейчас. Давай рассказывай уже, что ты там «нарыл»?
– Да ничего интересного. В общем, баба Глаша твоя – та еще штучка. Действительно, живет ни в чем себе не отказывая. Но вроде как у нее брат какой-то поселковый «олигарх» – у него в соседней деревне свой магазин, в котором все местные алкаши отовариваются. По слухам, мужчинка паленой водкой приторговывает. Сама понимаешь, в условиях российской глубинки – не бизнес, а Клондайк.