Дерзкие побеги
Шрифт:
На подступах к границе беглецы столкнулись с поручиком Церботом, который был послан за ними в погоню. Однако тот был одним из приятелей Фридриха и предупредил последнего, где их поджидает опасность: «Скачите налево, справа наши гусары!»
Благополучно миновав последнюю опасность, бывшие за ключенные оказались на свободе, в Богемии. Казалось бы, все завершилось как нельзя лучше для Тренка, но судьба готовила ему еще множество испытаний в будущем.
Из Браунау он написал письмо матери, прекрасно понимая, что на чужбине без гроша в кармане и без друзей ему долго не протянуть. И ждать бы Тренку спокойно ответа, если бы не злопамятный король Фридрих, который не мог не отреагировать на побег дерзкого арестанта. Он выслал
После нескольких месяцев скитаний Тренк добрался до польского города Эльбинга, где получил деньги от матери. Затем он отправился в Вену, надеясь обрести спокойную жизнь. Но там его ждала другая опасность. Тот самый Франц, предводитель пандуров, решил избавиться от своего брата Фридриха. Причиной этому были споры, возникшие из-за раздела имущества. Тренку пришлось разбираться с двумя головорезами из шайки брата. И, как всегда в подобных стычках, его спасли талант фехтовальщика и необыкновенная удача.
Вскоре Тренк уехал в Голландию, чтобы поселиться в одной из отдаленных провинций, но, увы, ввиду некоторых обстоятельств сделать это ему не удалось. Далее Тренк отправился в Россию. Поступив на службу в драгунский полк, он с легкостью мог сделать карьеру и здесь, но натура авантюриста взяла свое, в результате чего возникли новые интриги, которые привели к тому, что Тренку пришлось оставить Петербург.
Следующим его пристанищем была Вена, где внезапно умер брат Франц, после смерти которого осталось его немалое состояние. И хотя Тренк вел одновременно чуть ли не 60 судебных тяжб, досталось ему из этого наследства всего 60 тысяч флоринов.
Вслед за этим Тренк получил известие о смерти матери, которая жила в Данциге, исконно прусском городе. Следовательно, появление там грозило Тренку большой опасностью. Однако отнесшись к этому с пренебрежением, он счел своим долгом приехать на похороны матери, где и был схвачен и заключен в Магдебургские казематы.
Крошечная камера – три метра в длину и два в ширину – стала местом его заключения. Единственное окошко было только вверху, и, кроме части крыши, из него ничего не было видно. Между камерой и коридором имелись кованая дверь и тройная решетка. Двухметровой толщины стены и двойной ряд частокола лишали малейшей надежды на побег.
Рацион арестанта состоял из хлеба и воды. К тому же хлеб был почти несъедобным, и Тренк даже не мог съедать его полностью, как бы ни был голоден.
Прошел год, и Фридрих уже не надеялся спастись. В отчаянии бросался он к тюремщикам, но на все свои мольбы о помощи слышал один и тот же ответ: «Таков приказ короля».
Следует заметить, что камера Тренка отпиралась раз в неделю: ее чистили и проводили тщательнейший осмотр. Не видя иного выхода, Тренк решил узнать хотя бы план тюрьмы. Пустив в ход все свое умение располагать к себе людей, он сумел договориться с несколькими часовыми, которые и рассказали ему то, что он хотел. Более того, оказалось, что дверь соседней камеры не заперта, так как в ней никого нет. Следовательно, если удастся попасть в ту камеру, то можно выбраться в коридор, а если повезет, то и на свободу. Отчаявшийся было Фридрих воспрянул духом и начал действовать. Прежде всего нужно было найти орудие для выламывания кирпичей. В качестве такового Тренк решил использовать железные скобы, при помощи которых к полу крепились шкаф для посуды и печка. Чтобы у коменданта и плац-майора, осматривавших его камеру, не возникло никаких подозрений, после работы он прилаживал скобы на место, а вынутые кирпичи отмечал номерами, укладывая их в стену в том же порядке. И через полгода двухметровая стена была разобрана. За это время у Тренка значительно улучшились отношения с охранниками,
Фридриху даже посчастливилось обрести сообщника. Старый служака Гефгардт решил бежать со службы и помог Тренку разработать план побега. Он же подробно рассказал ему о расположении тюремного здания, а также втянул в заговор некую Эсфирь Гейман, родственник которой тоже находился в тюрьме. Подкупив двух охранников, она беспрепятственно могла разговаривать с Тренком во время их дежурства.
Уже была назначена точная дата побега, и все прошло бы гладко, если бы не болтливость Гейман. Она рассказала обо всем одному из своих друзей, а тот незамедлительно доложил начальству тюрьмы. Как и следовало ожидать, досталось всем участникам заговора. Даже сестре Тренка, которая всего лишь приготовила деньги для брата. С нее было взято обязательство, что она оплатит устройство новой камеры для Тренка. Для осмотра камеры лично приезжал король Фридрих, который остался доволен увиденным.
Планы побега были расстроены, но Тренк этого не знал. Каково же было удивление арестанта, когда за несколько часов до решающего действия в его камеру вошли незнакомые люди и, к ужасу Тренка, потащили его прочь, сковав руки, ноги и завязав глаза. Когда повязку с глаз сняли, он увидел, что его ноги прикованы к железному кольцу, которое было приделано к стене. Цепи были настолько тяжелыми, что Тренк мог сделать не более двух-трех шагов от кольца. На его талию был надет толстый железный обруч с цепью, на конце которой имелась железная палка. К ней и приковали руки заключенного.
Новая камера Тренка отличалась от предыдущей тем, что выглядела еще более мрачно. Свет в нее почти не проникал. Стены были сырые, а с потолка капала вода. В полукруглое окно были вставлены три ряда решеток. От коридора камеру отделяла двойная дубовая дверь, за которой следовала еще одна маленькая комнатка.
При таком положении дел недолго было и отчаяться окончательно, но Тренк никогда и ни в каких условиях не переставал быть оптимистом. Едва придя в себя, он стал обдумывать, каковы шансы на успех в этом новом местечке и, обследовав помещение, решил, что раз двери деревянные, то, значит, в них вырезались отверстия для замков. Но прежде всего нужно было избавиться от кандалов, сковывавших руки и ноги. Рванув руку, пытаясь вытащить ее из кольца, Тренк чуть не закричал от невыносимой боли. Но стремление выбраться из страшной камеры словно удесятерило его силы.
Собрав всю свою волю и почти искалечив руку, он все-таки протащил ее через кольцо кандалов, а затем, сбив заклепку при помощи кирпича с другого кольца, освободил и левую руку. Следующими были обруч и другие цепи. И вот наконец полностью освободившийся Тренк уже стоял около двери. Оказалось, что она была всего три сантиметра в ширину, как определил узник, наугад вырезав в ней дырку. Не беспокоило его и то, что таких дверей было целых четыре. Он считал, что с этим можно справиться примерно за день, а затем сразу же бежать.
Очередная проверка заключенных состоялась 4 июля, после чего Тренк принялся за работу: сбросив цепи и схватив нож, начал вырезать замки у дверей. На первую дверь ушел час, на ту, что вела в комнатку, чуть больше. К заходу солнца им уже была открыта третья дверь. Воодушевленный успехом, Тренк продолжал работу, но, когда оставалась последняя дверь, та, что вела в коридор, в результате неосторожного движения сломался нож и, как назло, клинок выпал наружу. Теперь надежд на спасение не оставалось. И Тренк не выдержал: решив, что нет больше смысла бороться, оставшимся обломком лезвия он вскрыл себе вены на руках и ногах и стал дожидаться смерти. Внезапно до его сознания дошло, что кто-то настойчиво зовет его по имени: «Барон Тренк, барон Тренк!» Это был верный Гефгардт, каким-то чудом проникший незамеченным в камеру.