Дерзкие. Будешь моей
Шрифт:
Боже…Родной.
Где бы не был, вернись… Вернись, я тебя умоляю.
Я не могу без тебя.
Просто чувствую, что сдаюсь.
Я ведь видела нас. Видела…И Ярослава, и тебя…И мою вторую беременность. Мне не могло это надуматься. Нет. Только не о нас с тобой.
Глеб, я скучаю…
Мысли набатом пронзают тишину, пока я вдруг не слышу звук шагов.
– Екатерина Андреевна…Там Кирилл Викторович снова приехал, – сообщает мне Миша. Они каждый день ко мне приезжают. Некоторое время мы с Русом провели
– Привет, – обнимает он меня и от прохлады одежды я вздрагиваю.
– Привет…
– Как сегодня? Ничего не болит?
– Нет… – выдаю, присаживаясь на софу. – Всё время кажется, что он вот-вот зайдёт… – шепчу предательски дрожащим голосом. Чувствую, что снова хочу плакать, да и Кир выглядит иначе.
– Да, я тоже…
– Удалось что-то выяснить?
– Нет…С Русом общался…Но там пока…Пусто в общем…
– Понятно…Сегодня должна была состояться церемония и свадьба, – улыбаюсь самой наигранной фальшивой улыбкой, но губы всё равно кривятся. От жуткой боли, что сидит на поверхности. – Кир, я…
– Я знаю, Катюш, – Кирилл придвигается и обнимает меня за плечи.
– Мы ведь не оставим попытки, да? Будем его искать…Водолазы ведь всё равно должны найти его…Чтобы хотя бы похоронить по-человечески…Чтобы…
– Его ищут, Кать…Его ищут. Проклятие…Не знаю, что ещё сказать. Самому дерьмово, – выдаёт Кир, нахмурившись и опустив голову. – Он ведь мой брат…Я должен был быть рядом тогда. Подстраховать. Помочь…Но не был.
– Не говори так. У тебя тоже были причины. Были свои дела. Ты не виноват в этом. Если кто и виноват… То только обстоятельства…
– Он жизнь положил, чтобы ты была в безопасности. Чтобы отомстить за родных. Он всегда такой…Знаешь…Дерзкий, боевой, очень наглый, – Кир смеётся, будто вспоминая. – Мне пиздец тоскливо без него. Просто как будто часть души выдернули. Не знаю… Надька говорит, что он жив… Это Надька…Сказала, что он в принципе не может…Ты понимаешь…
– Чем он тогда помог ей? Она говорила…Что он очень помог…
Кирилл сжимает мою руку и смотрит в глаза, но потом уводит болезненный взгляд и слегка наклоняет голову в бок, вздыхая.
– Тогда…Три с лишним года назад…Надю изнасиловали…И…
– О боже…Я поняла, Кир…Я всё поняла…
Я уже давно сопоставила, но боялась спрашивать. Помнила ведь, что Людмила Эдуардовна рассказывала про девочку, которой Глеб помог справиться. Вот всё и совпало.
Так почему же его ждала столь жестокая судьба? Почему всё так больно?
Почему несправедливо???
– Идём…Хочу позвать тебя прогуляться. Там свежий воздух и солнце. А тебе нужно…Глеб бы хотел, чтобы ты чаще гуляла…
– Хорошо. Я сейчас выйду, Кир. Только умоюсь и переоденусь. Может ты хочешь завтракать? Я ещё не ела…
– Да, можно…
***
Так мы с Киром проводим
Но, как только прощаюсь с Киром, я звоню во ФСИН, чтобы узнать куда определили Александра Юрьевича. Хочу посмотреть в глаза человеку, которого всей душой ненавижу. Из-за которого всё это и произошло…
Посмотреть и отпустить грехи…
Может тогда моему сердцу станет хоть немного легче…
Глава 30.
– Можете заходить, – звучит баритон парня в форме и меня ведут по узкому коридору, где повсюду хлопают металлическими дверьми. – Сюда.
Помещение отталкивает. Много коридоров, грубые голоса, холод. Все смотрят на мой живот, потому что мне здесь явно не место. Но этот один раз должен был состояться.
Видеться с Александром Юрьевичем разрешено лишь в присутствии охраны. И это даже хорошо.
Когда оказываемся лицом к лицу он смотрит на меня удивленным, но, как всегда, озлобленным взглядом. А по моей коже тут же проносится знакомый колючий холодок.
– Принесло… – цедит он, рассматривая меня недовольным взглядом. – Залетела? Прекрасно.
– Я присяду, хорошо?
– Чего тебе? Пришла потешить эго? Небось уже распоряжаешься деньгами моего сына, как своими собственными…
– Я пришла сказать, что Глеб пропал без вести уже как месяц…В окрестностях Дуная…После смерти Филиппа Соколова… – выдавливаю, на что его отец меняется в лице. Прибавляется тревога. Что уже радует. – Всё это…Ваших рук дело…Это вы всему виной.
– Как это случилось?
– Ему выстрелили в грудь. Он упал за борт…И это всё, что я знаю, – отвечаю сдавленно, проглатывая ком. – С ним был Руслан. А сделал это Ваш прихвостень.
– Он мне не прихвостень. Он вообще никто. Просто пешка. И я не виноват, что Глеб такой упрямец. Что он всё время лезет на рожон! Проклятие! – он ударяет ладонью об столешницу, и я вздрагиваю.
– Полегче, – ругается охранник. – Не буянь, Адов.
– Не знаю, зачем ты пришла. Чтобы сказать мне это для чего?!
– Пришла сказать, что ненавижу Вас всей своей душой. Что хочу, чтобы Вы понесли заслуженное наказание за всё, что сделали. Но так же…И хотела сказать, что прощаю Вам Ваши грехи.
– Ты мне прощаешь?! Ты кто такая чтобы мне что-то прощать?! – хамит он в ответ, а я держусь за живот.
– Я мать Вашего внука. Жена сына. И так будет всегда, – отвечаю я холодным тоном и выхожу оттуда, бросив на прощание лишь короткий и пренебрежительный взгляд.
К чёрту…
Ты не можешь быть мёртв. Ты не можешь…Я тебе этого не позволю, Глеб.