Десант на Сатурн, или триста лет одиночества
Шрифт:
Итак, кабина управления. Сколько помнится, ближе к носовой части несущей платформы, а соответствующий модуль надет прямо на нее. М-да, похоже, смышленому овощу предстоит длительный подъем. И здесь уж не мозгами, а мышцами, мышцами… Сдюжит ли дерзкий киборг-убийца, самозваный капитан космического дельтаящера поднять трехсоткилограммовый, с учетом скафандра, груз на стометровую высоту? Вопрос. Надежда на все те же наноробики…
Центр оранжереи протыкала прозрачная колонна. Я втиснулся в узковатый люк. Внутри колонны обнаружилась странная лестница, образованная идущими «елочкой» наклонными скобами. Мамочка, это ж небось для перемещений в
Я глубоко вздохнул, вентилируя легкие, и полез. Только бы выдержали сухожилия, а там уж как-нибудь, тихой сапой. Левая нога – вдеваем в скобу, толчок, правая. Правая рука – рывок, левая… и так далее… жить можно, хотя и недолго. Одно утешает – ускорение уже не растет. И то верно, мощность спарки небеспредельна. Ничего, чемпион, четырехкратная нагрузка – это ж почти легкая тренировочка…
Эх, трикстеры, трикстеры… Ну и как прикажете теперь к вам относиться? Чисто дети, несмышленыши. Капризные. А ведь разрази меня эриния! Все сходится. Ирма ведь должна была как-то отслеживать этих трикстеров? Должна. У нас чип вживляется ребенку в шесть лет, и решение за него принимают родители. Ведь, в принципе, можно и отказаться. Просто такое никому и в голову прийти не может – это все равно что отказать своему дитяти в даре зрения. Но можно. Теоретически. А эти пошли на удаление чипа добровольно – и Ирма не могла противодействовать. Свободный выбор человека. Но тогда они для нее – все равно что малые карапузы. Да так оно и есть.
Вы ведь, ребята, даже ни на вот столько не понимаете, в какую передрягу влипли с этим спасательным полетом. Разве что, кроме Мастера Хо. Ну долетим мы до Марса, и что дальше? Ресурс реактора на нуле, хорошо, если на внутренние нужды «Птера» и его пассажиров энергии хватит. На твердотопливных ускорителях да вспомогательных двигателях не то что назад, на Землю, – на Марс рискованно садиться. Ну вот, высадились мы на Фобосе. Спасли, так сказать, мулата со товарищи. А Шур блокирует телепорт, а связи с ним нет, вернее, вроде бы есть, но если это называть связью, то я таки механтроп. Или даже голографический фантом.
Эх, Шур, не там ты ищешь, где надо, не там. Не представляет эта шайка-лейка особой угрозы. Да только что теперь. Теперь – левая нога, толчок, правая. Правая рука, рывок, левая. Жить можно, только пот совсем залил глаза, и ведь не вытрешь. Ну да зрение нам сейчас ни к чему, тем более что в глазах и так темно. Как это называется? Блэк-аут?
Только откуда в трикстерах столько злобы и подозрительности? Ко мне, скромному «сумасшедшему андроиду», к другим «овощам», ко всему человечеству? Из-за того, что мы не такие, как они? Но ведь они сами выбрали этот путь, в смысле быть не такими, как мы! Не понимаю.
Но вот что меня по-настоящему задело, так это слова Орфы. Насчет виртуальной мамочки. В этом, как ни крути, что-то есть. Ведь интересно, смогу ли? Должен. Левая! Правая! Левая! Еще! Давай, Хлодвиг, чемпион задрипанный, давай! Туман в голове? На фиг! Сухожилия держат, кости не трещат, и это главное. Жить можно…
Внезапно я обнаружил, что лежу на ровной поверхности. Значит, выбрался на палубу следующего модуля. И лежать мне еще минут пятнадцать. Пока неутомимые наники ударными темпами обращают в моих истощенных мышцах аденозиндифосфорную кислоту обратно в аденозинтрифосфорную. А равно как и совершают иные, не менее полезные биохимические чудеса.
В кабину управления я проник без труда. Собственно, через обычную
Потому что модульный транспортник никоим образом не был рассчитан на управление человеком. Медузообразный орг, мозг и бессменный капитан корабля, неаппетитной кляксой раскорячился под защитным колпаком. Никаких органов управления. Чертов мозг вершил свои дела по М-связи. Ах я кретин, мог ведь сразу догадаться…
Я положил тяжелые, как две свинцовые палки, руки на колпак, настраиваясь на эмоциональное поле меха. Наверное, его не слишком пугало положение корабля. Деловитая сосредоточенность – похоже, мозг упорно ищет неисправность. Или уже нашел, и там, в двигательном отсеке, вовсю суетятся юркие ремонтные орги. Им и четыре «же» по барабану. И что бы ему, кретину, не отключить двигатели! Искал бы потом сколько влезет. Сколько его душе биомеханической угодно.
А с другой стороны – все логично. Задание у него простое – как можно скорее доставить груз на Марс. Вот и старается. Оно ж быстрее? Яволь, мой генерал, гораздо быстрее. А о прилепившемся к грузоотсеку «Птере» этот болван знать не знает. Или поломка такова, что исключает возможность остановки спарки?
Нелепость, однако… Как там это? Не в свои сани не садись. Воистину.
Я понял, что осталась только одна возможность. Безумная, но других нет. Я закрыл глаза, вспоминая недавнее возлесортирное приключение, изо всех мыслимых сил пытаясь воспроизвести чувство ледяной бездны.
И оно возникло! По глазам забегали нейтринные мурашки, мир сжался до размеров фризерной камеры, обрушилась ватная тишина… И в этой тишине я услышал, словно со стороны, собственный – собственный ли? – ледяной, лишенный каких-либо эмоций голос: «…остановить… двигатели… ТМ-131…»
Мой изменившийся голос говорил что-то еще, и получал какие-то ответы, и снова говорил… А какой-то иной частью расколовшегося моего разума я уловил всплеск недоумения – капитан-механорг явно не ждал никаких команд от незваных гостей. Ну же, кретин, думалось мне еще одной, уже третьей частью сознания. Давай! Я человек, ты обязан, слышишь, обязан подчиниться!
Невесомость обрушилась, словно удар кувалдой по голове. Я подлетел, врезался шлемом в купол. Спину, всю целиком, пронзила дикая боль. Декомпрессия позвоночных дисков, насколько я понимаю. Что-то, Ирма, в твоих виртуальных симуляторах я с подобным ощущением не сталкивался… да при чем здесь Ирма? Я ведь только что отдал команду по М-связи! Я. Отдал. Команду. По. М-связи.
КТО Я?
О Шур, неужели… неужели Ведьма права? Я механтроп? А все мои книги, мечты, десанты на Сатурн, чемпионаты по абоксу, друзья и подруги, родители, в конце концов, – ложная память?
Я понял, что кричу, громко и бессмысленно, и приказал себе заткнуться. И даже врезал для верности кулаком по шлему, отчего несколько раз перекувырнулся, стукаясь обо что ни попадя. Помогло. Кем бы я ни был, не время пускать сопли. Есть дело, и его надо сделать. Душевными самокопаниями займемся на досуге. Вот, скажем, на стекле-дисплее шлема загорелся красный огонек. Это значит – в древнем скафандре, шкуре моей временной, заканчивается воздух. Это ничего. Стоит задержать дыхание хотя бы на две минуты, и верные наноробы совершат очередное чудо биохимии – превратят мой гемоглобин в миоглобин. И буду я легко делать один вдох в десять минут. Эдакий человекокашалот. Стоило ли бы так возиться, будь я не человеком, а…