Десантник на престоле. Из будущего - в бой. Никто, кроме нас!
Шрифт:
— Господа, представьте небольшую полянку недалеко от бастиона Сен-Жермен, мушкетеры, отдыхающие перед боем и после казни Миледи Винтер.
Приятно вспомнить в час заката любовь, забытую когда-то. Полезно вспомнить в час рассвета слова забытого поэта. Щедра к нам, грешникам, земля, а небеса полны угрозы. И что-то там еще траля-ля-ля… перед грозой так пахнут розыСтарая добрая песня Юрия Ряшенцева на музыку Максима Дунаевского оказалась очень хороша. Даже убогое ее исполнение человеком без нормального слуха и голосом в тональности баритона, близкого к басу, не смогло ее сильно испортить. Но стоит отметить, что Наталья очень помогла, легко подхватив простую и незамысловатую мелодию. Впрочем, и сам Александр старался, представляя кадры замечательной советской экранизации
— Александр, а кто автор этой замечательной песни? — подал первым голос Николай Николаевич.
— О, если бы я знал. Господа, боюсь, мы этого никогда не узнаем. Я, признаюсь, ее подслушал во время одной из прогулок по Москве.
— Не скромничайте, Саша, — Наталья Александровна лукаво улыбнулась.
— Я не понимаю вас, — Александр смущенно покраснел.
— Признайтесь, это вы сочинили эту песню.
— О, ну что вы, как можно. Я же даже исполнить ее толком не смог. Какое там сочинил, — попытался оправдаться Александр, но зал стал просить еще что-нибудь из музыкальных поделок великого князя, заявив, что эта песня не в счет. Саше было жутко стыдно за свою наглую кражу чужого творчества. Но окружающие воспринимали его стыд за природную скромность, а потому вариантов у него не оставалось, и он начал настраиваться на следующую композицию. Настройка шла долго, но аудитория спокойно ждала начала, так как великий князь их смог удивить. Да и мелодия, которую он поспешно пытался освоить на рояле вместе с Натальей Александровной, тоже была нова и необычна. И вот спустя минут десять Александр на пару мгновений остановился в переборах и, слегка кивнув Наталье, начал играть и петь. В этот раз была замечательная песня Владимира Высоцкого «Баллада о борьбе».
Средь оплывших свечей и вечерних молитв, Средь военных трофеев и мирных костров Жили книжные дети, не знавшие битв, Изнывая от мелких своих катастроф. Детям вечно досаден их возраст и быт, — И дрались мы до ссадин, до смертных обид. Но одежды латали нам матери в срок, Мы же книги глотали, пьянея от строк.Как не трудно догадаться, Александра не выпускали из-за рояля еще часа два, пока весь репертуар, что можно было без переделок спеть, у него не закончился. И он был вынужден завершить свое выступление. Да, он произвел совершенно неизгладимое впечатление на публику, которая была поражена до глубины души. А вот на его душе было погано от того, что, как ни крутись, всем этим песням припишут его авторство. А он ведь даже их не переделывал. Исполнял как есть. Конечно, Александр никогда не страдал особым пиететом к авторским правам, считая их издержкой буржуазной спекуляции, но все равно было нехорошо. Видимо, из-за того, что он лично очень положительно относился к этим замечательным авторам и считал зазорным причинять им вред. Пусть даже и настолько умозрительный. Впрочем, его муки не остались незамеченными. Он стоял у колонны и смотрел в окно на яркую луну, мимо которой плыли легкие клочья перистых облаков, и настолько углубился в свои мысли, что не заметил, как к нему подошла Наталья Александровна и аккуратно обняла.
— Саша, что вас тревожит?
— А? О, Наталья Александровна, я не заметил, как вы подошли.
— Конечно, вы были так погружены в свои мысли. На вашем лице печаль. Отчего? Вы же имели большой успех в своих песнях.
— Не мои они. Оттого и неприятно. А ведь теперь будет досада — приклеится на них мое авторство.
— А чьи же?
— Я не могу сказать. Я их просто слышал.
— Знаете, Саша, ваша скромность похвальна, но не нужно с ней особенно усердствовать. Тем более что песни замечательные, какая разница, кто автор? Вы первым их исполнили в высшем свете. Это как пустить хорошую шутку. Неважно, кто автор, важно, кто ее смог правильно преподнести и дать ей хождение среди других людей. Саша, хватит хандрить. Пойдемте. Ну же.
— Куда? Что вы задумали?
— Пойдемте в кабинет. Запишем слова песен и хотя бы примерно ноты. Негоже, чтобы пропали. Ведь, кроме вас, их почти никто не запомнил. — Саше стало немного нехорошо от слишком влажного взгляда Натальи Александровны, но он был так увлечен своими мыслями, что не придал этой детали должного значения, и последовал за ней в кабинет. Впрочем, на это действие мало кто обратил внимание, так как время шло уже ближе к утру и все без исключения дворяне, что присутствовали на данном приеме, либо дремали по различным комнаткам, разморенные усталостью и алкоголем, либо скатились в открытую попойку под веселые застольные песни. Собственно, ни те ни другие уже не видели всего, что происходило на периферии залы. Впрочем, была и иная группа участников приема, в которую по определенным стечениям обстоятельств попал и великий князь. Наталья Александровна все же не устояла от желания первой соблазнить Александра и подошла к делу основательно. У Саши же к концу бала не было особого желания сопротивляться, ибо приятный голос, замечательный шарм и прекрасная, стройная, миниатюрная фигурка, которую не смогли испортить роды, Натальи Александровны были неотразимы. Так что гормоны в Александре просто бурлили, но он смог найти в себе силы не броситься на эту красивую женщину сразу, как закрутилась любовная игра в кабинете, а держаться некоторое время, распаляя ее желание ласками и доводя до исступления.
Наступило утро, закончился бал, разъехались гости. Муж Натальи Александровны, как она и предполагала, под утро куда-то пропал и явился, по заверениям слуг, только после обеда, а потому их с Александром небольшая тайна так и осталась таковой. Впрочем, изучение музыки и песен они продолжили. Правда, не часто и очень аккуратно, за что, впрочем, Алексей Ираклиевич не раз высказывал его высочеству свои опасения и переживания. Но опека его подопечных помогала избегать огласки этого небольшого любовного приключения.
Однако, Наталья Александровна и сама не давала поводов для подозрения — довольно бойко втянулась в дела того творческого коллектива, что создавался великим князем. По большому счету толку от нее было мало, скорее даже напротив — эта дама постоянно создавала проблемы. Но тут нужно заметить немаловажную деталь — у нее имелись обширные знакомства, в том числе и в среде творческих людей. Поэтому Александр решил воспользоваться этим шансом, и, как следствие, уже 22 января она, поругавшись с мужем, имевшим иные планы, отъехала в Санкт-Петербург для «большой рыбалки» в Императорской Академии художеств. Там ей предстояло найти молодого перспективного мастера жанрового рисунка, который не был обласкан вниманием, но обладал твердой рукой и покладистым характером.
Это было очень важно. Великий князь на полном серьезе опасался, что Наталья Александровна начнет совершать глупости на почве их романа, а потому стремился каким-либо образом ее отправить куда-нибудь подальше. Само собой — с полезным и очень ценным поручением. Тем более что скоро должна была приехать его британская принцесса. А потому вспыльчивая и взбалмошная Наташа в сложившейся ситуации могла совершенно спокойно устроить серьезный международный скандал.
После отъезда Наташи все несколько успокоилось, и Саша смог вернуться к серьезной работе по созданию грамотного образа первого в мире комикса. За основу был взят крестьянин Макар и его злоключения, основой которых стали наиболее вопиющие сюжеты, взятые из старых подшивок газет. По большому счету общий лейтмотив первого комикса очень сильно в своей стилистике перекликался с современным нам мультипликационным сериалом «Бизнес по-русски». Так вот, Макар представлялся как предприимчивый, решительный и деловой человек с хорошим, искрометным юмором и емкими оценками происходящего. Своего рода получалось некое перерождение хорошо знакомого Козьмы Пруткова. Само собой, его выставляли непьющим и некурящим, дабы не порождать в дальнейшем ненужных ассоциаций.
12 февраля вернулась Наталья Александровна. Вместе с ней приехал Александр Иванович Морозов, молодой, подающий надежды художник. Впрочем, не имевший никаких серьезных наград. Наташе получилось его увлечь новым направлением, тем более что он жаждал признания.
Появление нормального художника в команде сделало свое дело, и комикс стал стремительно обретать тот вид, который хотел Александр. Самой большой проблемой стало объяснение стиля, в котором нужно будет отображать сюжеты. Да и самому Александру Ивановичу подобное оказалось совсем новым и непривычным. Как-никак в те времена в основной своей массе люди стремились к реалистическому искусству, по возможности фотографического качества. А тут — своего рода примитивизм, смешанный с экспрессионизмом. Но психологический порог был преодолен, и к началу марта «бета-версия» нового журнала была закончена.
12 марта 1858 года великий князь в сопровождении митрополита Филарета прибывает в Санкт-Петербург с рабочей поездкой — утверждение первого номера комиксов лично у императора. Александр Николаевич не хотел принимать участие в подобном «детском садике», но личная просьба сына сделала свое дело. Тем более что Никса также просил, ибо видел новый журнал раньше и остался доволен.
Для императора поделка его сына была шоком, причем глубоким. Довольно жесткое, но озорное сатирическое произведение не смогло бы найти свой путь к жизни, если бы оно не исходило от родного сына правителя империи.