Десантники не сдаются
Шрифт:
– Пятый, – рассеянно произнес Раздыхайло.
– Прекрасно... Меня зовут Виктор. – Он посмотрел ученому в глаза, и положил руку на плечо, когда они стояли близко друг от друга в тесном лифте. – Я хороший человек. Я очень хороший человек. Я ваш друг...
Раздыхайло попытался сбросить мягкой тяжестью навалившееся на него оцепенение. Но у него ничего не получилось...
* * *
Все предосторожности оказались излишними. Жертвы оказались натуральными лохами.
На голубом седане «Ниссан-максима» прибыло двое получателей. Они прождали с четверть часа.
Наконец, послышался рев. Обогнув вставший на вечный прикол ржавый автобус, на пятачок въехал «КамАЗ» с тентом. Номера были военные.
На асфальт из кузова выпрыгнуло двое охранников с помповиками, которые начали бестолково озираться и изображать активную деятельность. Кабан с первого взгляда определил, что охрана наемная, профессиональной работе не обученная и единственно озабоченная тем, чтобы пустить клиенту пыль в глаза. Из кабины вылез высокий сухощавый мужчина в коричневом костюме и при галстуке.
– Чудо. По трассе переть на грузовике через всю Россию в таком виде. – Кабан навел на обладателя коричневого костюма бинокль.
– Урод, – согласился Лось.
Охранники продолжали вести себя как полные лохи. Теперь они стояли, расставив широко ноги и пялились куда-то перед собой, не слишком обращая внимания на окружающее.
– «Синица», «коршун», вперед, – произнес в эфир Кабан. – Начинаем...
На дороге появился неторопливый «жигуленок»-«Семерка». Неожиданно он резко набрал скорость и свернул в сторону пятачка. Затормозил. Из него выпрыгнули двое с автоматами. С другой стороны показались еще двое – Афган и Сутулый, до того мирно сидевшие в дренажной трубе.
– Оружие на землю! – скомандовал Афган, выразительно взмахнув автоматом Калашникова с укороченным стволом. – Быстро!
Как-то медленно, неохотно, без интереса один из охранников, по виду явно кавказец, стал поднимать помповик. Не успел. Хлопнул выстрел, и охранник как кегля повалился со стуком на землю. Его напарник, взглянув на него вскользь, бросил на землю свое оружие. Остальные послушно подняли руки.
– Из машин вон! Тихо, чтобы нас не нервировать! – прикрикнул Афган.
Водитель нехотя покинул «КамАЗ». К этому времени куда более расторопный шофер «Ниссана» уже стоял, вздернув повыше руки, чтобы, не дай бог, никто не заподозрил его в агрессивных намерениях.
– Поехали, Лось, – велел пахан.
Лось послушно тронул машину. Остановил ее перед «КамАЗом». Кабан распахнул дверцу и ступил на асфальт, выгнувшись и разминая затекшие мышцы.
– Порядок, – проинформировал Афган.
Кабан подошел к пленным, стоявшим в ряд перед грузовиком. Взял того, что в галстуке, за подбородок. Посмотрел в глаза. В них не было и следа страха и отчаяния. Вообще никаких чувств. Кабану стало не по себе.
– Откуда груз? – спросил он.
– Из Вьюжанска-11, – произнес глухо «галстук».
– Что там?
– Какое-то оборудование.
– Какое?
– Вон, у него спросите, – кивнул «галстук» на приземистого качка, прибывшего на «Ниссане».
Кабан запрыгнул в кузов. Там стояли металлические зеленые ящики. Вскрыл один. Тускло сверкнули никелированные предметы. Афган залез следом. Зажег карандаш-фонарь. На предметах высветилась маркировка.
– То, что надо, – удовлетворенно кивнул Кабан.
– Кончаем? – негромко спросил Афган, чтобы не слышали те, кто был подготовлен на заклание.
– Все уже решено.
Афган мягко, по-кошачьи, спрыгнул из кузова на асфальт и вполне мирно изрек:
– Не боись, братва. Все нормально будет. Вы люди подневольные. Мы же в понятиях, не по беспределу... Вон там выстроитесь, чтобы нам не мешать.
Пленные послушно встали в рядок туда, где сказали – рядом с врастающим в асфальт ржавым автобусом.
– Лицом к автобусу поворотитесь, – велел Афган.
И это приказание было исполнено.
Афган кивнул Рыжему. Тот вытащил пистолет с глушителем и выстрелил в голову «галстуку». Потом охраннику. Шофер «КамАЗа» обернулся. И Афган, взиравший на то, как его помощник споро и быстро делает грязную работу, напоролся на совершенно вялый, без интереса взгляд убиваемого человека. И от этого пустого взгляда, лишенного главного желания – жажды жизни, стало дурно, к горлу подкатила тошнота. Что, черт возьми, происходит?!
Рыжий, кажется, тоже почуял неладное. Рука его дрогнула, и пуля вошла не в голову, а в грудь жертвы.
Шофера «КамАЗа» откинуло свинцом. Но он выпрямился. Глаза его оставались пустыми. Схлопотал еще пулю. И на этот раз угомонился.
– Вот петух! – выругался Рыжий. Смутился он лишь на миг. Но тут же собрался и четко доделал свою работу. Выщелкнул опустошенный магазин. Вставил другой и сделал по контрольному выстрелу. Вытер рукавом вспотевший лоб.
Сутулый начал карабкаться в кабину «КамАЗа». Ему предстояло отогнать грузовик в заранее присмотренное место и там перекинуть груз.
Он поставил ногу на подножку. Приподнялся, уцепившись за скобу. Примерился, как поуютнее пристроить свое седалище на мягком сидении. И вдруг почувствовал тупой удар спину. Как-то не слишком это было болезненно. Несерьезно. Но тряхнуло сильно. Потом он ощутил, что не владеет своим телом. Притяжение земли вдруг стало гораздо сильнее его. Падение спиной на землю ему казалось долгим... Страшный удар. И засасывающая темная воронка...
Следующая пуля пробила голову Лося.
Кабан прыгнул вперед, прячась за грузовик. Огляделся, не в силах понять, откуда по ним долбят. Ясно только было, что колотит снайпер.
Он бросился к своему «жигуленку». Распахнул дверь. Еще две пули разворотили радиатор. И в отчаянии Кабан понял, что это предупреждение – не дергайся, следующая пуля будет в лоб.
Хмурый послал длинную очередь в неизвестность. И упал, держась за простреленную ногу. Гоша пополз в укрытие за ржавый автобус.
Тут стремительно возник тяжелый черный автомобиль. Гоша выстрелил в него. Пули отскочили – бронестекло!
Кабан начал понимать, что такое настоящая война, когда противник занял командные высоты и ты у него как на ладони. Вот только как такое могло получиться?