Десантный вариант
Шрифт:
«Значит, — говорит мне полковник, — знаем только то, что один агент из отдела X будет заброшен к нам в тыл с задачей уничтожить объект „Гром“. Назовем-ка мы этого агента, ну хотя бы… „Скорпион“, который, как известно, малозаметен в природе, а жалит как змея. Аналитический отдел после долгих мытарств утверждает, что наиболее полно под объект „Гром“ для фрицев подходит маршал Жуков. Этот наш полководец представляет смертельную опасность для гитлеровского рейха. Так что, Виктор, подумай и выложи свои соображения. Даю тебе сутки и послезавтра жду. Надень на себя шкуру „Скорпиона“, представь, что тебе дали задание уничтожить объект „Гром“. Как бы ты его выполнял — от этого и пляши».
«Товарищ полковник, — отвечаю, — мне бы желательно
Полковник усмехнулся:
«Я предвидел твои вопросы. На, читай, — он протянул мне пухлую папку. — Здесь все, что ты хочешь знать. И думай. Кстати, Жуков об этом не знает и не должен никогда узнать, но, если с него упадет хотя бы волос, с нас, снимут головы».
Стоял июнь 1944 года. За окном рассыпалась зелень деревьев, а я в прокуренном кабинете, специально выделенном мне, мерил и мерил шагами замкнутое пространство, обдумывая сложную задачу, отбрасывая вариант за вариантом. Прошел день, вечер. Ночью я так и не смог уснуть, все думал и думал, дымя папиросами до самого утра. Слишком большой была ответственность, тем более маршал Жуков из всех этих Мехлисов, Буденных и Ворошиловых был для меня военным авторитетом номер один, и я понимал, что немцы рассчитывали на то, что ликвидация этого военачальника может очень повлиять на исход войны.
Утром я был у полковника. Принес четкий и ясный план, только в разведке все просчитать до последнего штриха все равно нельзя.
«Ну что ж, вижу, вижу: есть у тебя что-то. Докладывай, Виктор», — пригласил меня к столу шеф.
«Первое: немцы знают, что там, где крупная заваруха, там Жуков. Второе: у наших, как и у немецких генералов, есть привычка после сражения осмотреть главные исторические здания, знаменательные сооружения. Особенно если они связаны с какой-либо интересной личностью или даже с личной судьбой. Третье: никто из наших, тем более из фрицев, не знает, где и когда появится Жуков. Информация из Ставки Верховного главнокомандующего или с аэродрома (допустим, что там есть предатель) о том, что Жуков вылетел, скажем, в Сталинград, ничего не даст, так как за несколько часов полномасштабную акцию не подготовить. И еще, товарищ полковник. Из моего последнего наблюдения. Судя по числу белорусов, болтающих по-бульбашски и отирающихся у нашей главной „конторы“, ребят этих будут забрасывать в Белоруссию. Значит, скоро хороший удар немцам нанесут именно там, а это значит, Минск, где Жуков командовал полком и бригадой, кажется, лет шесть. И об этом немцы, конечно, знают».
«Не шесть, а семь, — поправил шеф. — Так, Шаров, ты — Шелленберг. Твои действия?» — размышляя над моей информацией, торопил он меня.
«У немцев есть шанс провести акцию, и неплохой. С началом крупного наступления наших войск (допустим, они не знают, где это будет) забросить, а еще лучше оставить своего суперагента, желательно русского или немца, долго жившего в России, в крупном железнодорожном узле или большом городе, где будет острие сражения. Агент, конечно, должен знать самые важные для Жукова здания — как, например, минский Дом правительства, — у которых обязательно должен проехать „Гром“. Здания эти не взрывать перед отступлением, как обычно, сделав вид, что не успели. В какой-то момент ожидания агента у этих зданий появляется „Гром“, и все. Выстрел из снайперской винтовки из развалин или с чердака. Там укрыться агенту такого класса, как я, не составит труда».
«Ну-ну, не хвались. Война еще не кончилась, — усмехнулся шеф. — Дальше».
«А дальше нюансы бойца-одиночки. Типа посидишь сутки, двое, глотая галеты и писая себе под ноги в своей норе. Главное, дождаться, чтобы облава прошла, и в хорошем гриме под дедушку с аусвайсом [5] в кармане потихоньку делать ноги. Но стрелять надо в форме советского
5
Аусвайс — от нем.ausweis — пропуск или другой документ с фотографией.
«Значит, думаешь, группой диверсантов уничтожить „Гром“ сложнее?» — спросил полковник.
«Да, конечно. Группа может выдать себя. Ведь, например, в Белоруссии истинные хозяева лесов — партизаны. А тут — агент-одиночка, меняющий обличье, как хамелеон. Здесь он — старичок, а через час в другом месте — майор НКВД. И наоборот. Попробуй поймай его».
«Ну ладно, Виктор, ты мне ликбез не преподавай. Я тоже полагался на этот вариант. Думаю, он самый предпочтительный для Шелленберга. Конечно, тот может потерять агента. Но, в конце концов, кто их считал, этих агентов, в отделе X? Гиммлер Кальтенбруннер?.. Никто. Зато все лавры — Вальтеру, в случае удачи. Значит, так. Наши рвутся в город, а они оставляют своего „Скорпиона“. Его снайперскую позицию рассчитать трудно. Тут вся ставка на твой опыт, интуицию. Ты ведь у нас тоже — „штучный экземпляр“. Кстати, кто это тебе шепнул, что много парней будут забрасывать в Белоруссию?»
«Разве я похож на стукача? Обижаете. Говорю, просто видел большую группу ребят, и все здорово молотили по-бульбашски — вот и вывод. Белорусы не полетят в Карпаты, правильно?.. Насчет снайперской позиции „Скорпиона“. Так вот, у меня будет только одна просьба к вам, товарищ полковник: после полного освобождения Минска на три-четыре часа под любым предлогом придержать „Грома“. Как, сможете?»
«Насчет стукача: о таком можешь говорить только со мной, — полковник испытующе поглядел мне в глаза, — с другими так не „шути“. Колыма всех примет. Не с таких, как ты, головы летели. Удержать „Грома“ я, конечно, не смогу, а вот попридержать по-хитрому — на это пойду. Придумаем что-нибудь, не впервой. Береги себя, Виктор, когда будешь с войсками врываться в город. Ну а пока отдыхай, готовься».
Генеральное наступление в Белоруссии началось 23 июня 1944 года войсками сразу четырех фронтов: Прибалтийским, Первым, Вторым и Третьим Белорусскими. В тылу врага партизанские отряды начали активные операции, заранее увязанные с действиями фронтов. При штабах фронтов действовали отделы по руководству партизанским движением. Партизанские отряды в белорусской операции развернули большую активность. Все штабы усилили разведывательную работу, с помощью которой можно определить замыслы фрицев.
Так, от минских подпольщиков разведотделы узнали, что в столице Белоруссии спешно минируются для уничтожения здание ЦК партии Белоруссии, Дом правительства и окружной Дом офицеров. Было принято решение, чтобы спасти эти объекты, ускорить движение на Минск танковых частей и послать вместе с ними отряды разминирования. Им была поставлена задача прорваться в город, не ввязываясь в бои на подступах и захватить эти правительственные здания. По тому, с какой легкостью эта задача была выполнена, мы с моим шефом догадались, что все было подогнано специально для агента СД «Скорпиона», для облегчения выполнения ему задания, ведь немцы — толковые вояки.
На рассвете 3 июля 1944 года танки ворвались в Минск с северо-востока. В одном из них сидел я. Уже к концу дня столица Белоруссии была полностью очищена от врага, и я начал свою охоту на «Скорпиона» в городских развалинах.
Одетый под партизана — ватник, сапоги, фуражка непонятного цвета с ППШ в руках и вещмешком за спиной, — я пробрался в центр города. Все кругом горело и дымилось. Искореженная техника намертво перекрыла проезд мимо Дома правительства и окружного Дома офицеров. Свободной для проезда оставалась только улица у здания ЦК партии Белоруссии.