Десерт с щепоткой магии
Шрифт:
Честно говоря, я надеялся, что при свете дня наваждение рассеется и я увижу не чудесное явление, а обычную девчонку.
Ничего подобного! Едва Лика подняла на меня темные глаза, сердце пропустило удар.
Всегда считал любовь с первого взгляда выдумкой для простаков. Тогда что сейчас творится со мной?
– Ты не против прогуляться? – хрипло, будто студент академии на первом свидании, спросил я.
Лика смущенно покачала
В основном говорил я: пришлось, так как моя спутница робко молчала, зато внимательно слушала. Я не посчитал нужным скрывать от нее свое происхождение, рассказал и о том, что родители зовут вернуться в имение, я отказываюсь и наше противостояние продолжается второй год.
Я не хотел ее обманывать. Признаваясь, что я наследник и старший сын, я прямо давал понять, что наши отношения с Ликой продлятся недолго. И заранее чувствовал в сердце странную пустоту, зная, что нам придется попрощаться, едва встретившись.
По-хорошему, мне надо было сразу ее отпустить и не дурить девчонке голову. Я был готов к тому, что наше первое свидание окажется последним, что Лика больше не придет. Но на следующий день она снова появилась, и, пока я преодолевал расстояние между крыльцом и хрупкой девичьей фигуркой на противоположной стороне улицы, я думал, что меня сейчас разорвет от внезапно нахлынувшего счастья.
– Привет, – прошептал я и, не удержавшись, прижал ее к груди, осторожно, боясь смять ее тонкие плечики.
Лика постепенно привыкала ко мне и больше не смущалась. Она оказалась такой живой и веселой, и этим еще сильнее мне нравилась. От угощения в кафе не отказывалась и не клевала, как птичка, а ела с большим аппетитом, иногда только добавляя в тарелку с супом или салатом несколько щепоток магии: яркие искорки слетали с ее пальцев, которыми она шевелила над блюдами, будто солила или перчила.
– Так вкуснее, – объясняла она. – Ну-ка попробуй. Я ведь училась на бытовом факультете, а специализация – кулинария. Только туда и смогла поступить, но ничуть не жалею!
– Потрясающе вкусно, – соглашался я.
С магией еда становилась куда приятнее: менялся не столько вкус, сколько ощущения. Овощное рагу напоминало о летнем вечере в кругу семьи, ягодный десерт мысленно возвращал меня к прогулке по лесу, когда мы с младшим братом до отвала наелись малины.
– Все, что я хорошо умею готовить, это кофе, – признался я, чем вызвал у Лики веселый смех.
–
– Особенно хорошо выпить его с утра: бодрость на весь день, – сказанул я и только потом сообразил, что ляпнул.
Я, выходит, предложил Лике остаться у меня на ночь? Мы перестали смеяться, наши взгляды встретились. Лика облизнула нежные, глянцевые, точно покрытые тонким слоем глазури, губы.
«Это не то, о чем ты подумала!» – чуть было не начал оправдываться я, но промолчал, ведь иначе бы я соврал. Я не переставая думал о ночи с Ликой, о ее поцелуе, о вкусе ее губ.
Она будто поняла – видно, слишком уж красноречиво мой взгляд сообщал ей о моем влечении. Потянулась навстречу и обхватила руками за шею.
Ее губы оказались именно такими, как я представлял. Медвяно-сладкими, чуть терпкими, дыхание отдавало ванилью. Моя вкусная девочка. Моя желанная. Я пил ее поцелуи, ласкал языком бархатную поверхность ее языка и не мог оторваться, будто Лика была самым изысканным в мире десертом.
– Пойдем к тебе, – прошептала она, на миг прервав поцелуй, и улыбнулась лукаво: – Хочу попробовать твой кофе.
И я не стал сопротивляться.
ГЛАВА 11
Рассказ Далена
Наши тела были будто созданы друг для друга. Никогда прежде я не испытывал такую гамму чувств и ощущений. В Лике немыслимым образом переплетались нежность и страстность, стыдливость и пылкость. Она с жаром откликалась на каждую ласку, распаляясь все сильнее от каждого прикосновения и воспламеняя меня.
– Я не сделаю тебе больно, – прошептал я, нависнув на локтях над обнаженным, карамельного оттенка девичьим телом. – Я буду осторожен.
– Ты не сделаешь… – помедлив, сказала она.
Карие глаза еще больше потемнели. Лика внимательно посмотрела мне в лицо, ища признаки разочарования оттого, что я не первый, с кем она разделит близость. В моих глазах, видно, действительно отразилось что-то. Но не презрение, а гнев на мерзавца, лишившего ее невинности. Я не сомневался, что юную Лику или обманули, или принудили. Даже при мысли об этом сами собой сжимались кулаки.
– Не спрашивай! – взмолилась она.
– Не буду… – пообещал я с трудом, тихонько поцеловал ее в уголок губ, успокаивая. – Не буду. Это неважно.
Конец ознакомительного фрагмента.