Десять тысяч лет в ледяной глыбе (перевод Квитницкой-Рыжовой Е.Ю.)
Шрифт:
— Повторяю, буду счастлив приобщить вас и к прошлому, и к настоящему.
— Еще раз спасибо. Все исторические данные, относящиеся и к людям, и к предметам, все перемены, происшедшие в строении земной коры, какие бы они ни были, отнюдь не иррациональны [93] , и я охотно в это поверю, если вы представите мне неоспоримые факты. Однако я хотел бы задать несколько вопросов, касающихся вашего анатомического строения, присущей вам чрезвычайной, почти болезненной впечатлительности, расспросить о той поразительной силе, которая, согласно желанию, превращает вас в существа воздухоплавающие, в счастливых соперников тех, кто наделен крыльями и может свободно парить над землей, к которой мы, грешные, накрепко привязаны.
93
Иррациональный —
— Вы конечно же не могли не понять, что наш мозг, будучи органом, который тысячелетиями пребывал в состоянии беспрерывной тренировки, сумел развиться до такой степени, которая представляется вам чудовищной. Между тем в природе этот феномен можно наблюдать постоянно.
— Действительно, доказано, что орган, бездействующий в течение ряда поколений, слабеет, атрофируется, постепенно отмирает. И напротив, как вы только что заметили, орган, постоянно работающий, увеличивается, укрепляется, иногда гипертрофируется за счет других органов. В мое время мы это знали.
— Нет ничего загадочного и в нашей впечатлительности, показавшейся вам болезненной. Она проистекает от нервной доминанты, которая, в свою очередь, обусловлена доминантой [94] мозговой. Мы ведь церебральные, а значит, непременно должны быть нервными.
— Верно.
— Объем нашего мозга почти в три раза превышает ваш, поэтому мы и должны быть в три раза более нервными.
— Вне всякого сомнения.
— Но эта пропорция, с виду такая правильная, не всегда приложима на практике.
94
Доминанта — здесь: основной признак, причина чего-либо.
— Разумеется, ведь нужно учитывать, какова была тренировка вашего мозгового вещества и нервной субстанции.
— Тренировка длилась веками без единой паузы и продолжается перманентно [95] . Но надо особо отметить — длилась веками. Потому что отцы передавали из поколения в поколение впечатлительность, которую мы беспрестанно совершенствовали.
— До полной внематериальности?
— Вы нашли точное слово, Сьен-Шунг. Внематериальность! Именно это я имел в виду. Так и есть — вот оно, состояние, к которому мы неудержимо стремимся и которого, без сомнения, достигнут наши более счастливые потомки.
95
Перманентный — постоянный, непрерывный.
— Вот, оказывается, откуда и церебральная гипертрофия, и повышенная возбудимость, которая делает нестерпимым любой более или менее интенсивный шум, обыкновенный звук голоса, неожиданное или резкое движение.
— Да, и до такой степени, что мы вынуждены всегда быть начеку, чтобы сгладить эффект всякого возбудителя и дабы облегчить себе условия существования. Мы смягчаем, затушевываем любой раздражитель, способный хоть чем-то поколебать, обеспокоить наш столь деликатный организм. Словом, все вокруг нас обустроено таким образом, чтобы избегать малейшего непривычного шума. Наши рабы мао-чины должны разговаривать шепотом — и никогда ни единого крика…
— Но если начинается гроза, гремит гром?..
— Непостижимая чуткость наших нервов предупреждает нас о ее приближении: задолго до ее начала мы переносимся в те места, где безоблачное небо, где светит солнце.
— У вас на все есть ответ, Тай Ляое, и я вами безмерно восхищаюсь. Эту чудесную, потрясающую силу я назову психической силой…
— Вы сказали — психической силой?! Знайте же, Сьен-Шунг, вы — замечательный человек!
— Ну что вы, Большой-Пожилой-Господин!
— А то, что мы тоже определяем именно этим термином силу, в тайну которой я только что попытался вас
— В свою очередь, позвольте сообщить вам, что и в мое время были люди, к которым благоволила природа — они пользовались этой восхитительной привилегией спонтанно [96] взмывать над землей.
— Что вы говорите, Сьен-Шунг?!
— Чистую правду, Тай Ляое. Однако это чудесное свойство, это драгоценное состояние давались им лишь время от времени — им до вас было далеко.
96
Спонтанный — самопроизвольный, возникающий без внешних воздействий.
— Ха! Неужели вы думаете, что все мои современники им владеют в равной степени? Не заблуждайтесь, Рожденный-Прежде! Точно так же, как люди разнятся между собой ростом, силой мышц, интеллектуальными способностями, так и психической силой мои современники наделены неравномерно.
— Это кажется мне справедливым и соответствует законам природы, которая никогда не сотворяла эквивалентов [97] ни в животном, ни в растительном мире.
— Вы меня великолепно понимаете, Сьен-Шунг! Вы утешили мою старость, ведь это большое счастье — обнаружить среди обломков старого мира такого разумного собеседника! Вы действительно опередили свое время!
97
Эквивалентный — равноценный, равнозначный, равносильный, здесь: совершенно одинаковый.
— Увы, увы!
— Но вы только что произнесли слова: «психическая сила». Вы сказали, что десять тысяч лет тому назад кое-кто из ваших современников — мао-чинов — обладал даром, который и у нас-то редкость и в котором совершенно отказано современным мао-чинам.
— Я не сказал ничего, что было бы ложью, Тай Ляое, и сейчас докажу вам это.
— Я ни на секунду не усомнился в правдивости ваших слов, Сьен-Шунг! Я лишь хотел спросить, в чем отличие и сходство церебральных вашего века и нашего.
— Сходства немного, и то весьма отдаленное. Они были не более церебральными, чем все остальные люди, владели на весьма низком уровне той силой, увидев которую в вас я испытываю восхищение и зависть. Тем не менее факт неоспорим. Повторяю, не только в девятнадцатом веке, но и ранее существовали люди, наделенные способностью без видимой причины подниматься над землей, оставаться в таком положении и некоторое время парить в воздухе безо всякой опоры. Мы называли этот феномен словом «левитация» [98] . Я своими глазами видел в Индии, как пандиты, то есть озаренные или посвященные, медленно поднимались за счет одной лишь силы воли над землей и зависали в воздухе. Эти люди жили исключительно созерцательной жизнью, углублялись в себя, отрешались, насколько возможно, от внешнего мира и в какой-то момент им одним известными способами до последней крайности напрягали свои нервы, усиливали их чувствительность. Могу привести многочисленные примеры. Хотел бы остановиться на самых доказательных, на тех, которые были взяты под строжайший научный контроль, что исключало малейшую возможность мошенничества со стороны свидетелей или участников. Так вот, англичанин мистер Крукс, член лондонского Королевского общества, известный своими выдающимися открытиями в области химии, а также памятными опытами в области радиоактивности, неоднократно… Ах, Боже мой, я вам рассказываю про Королевское общество, про Лондон, про Англию, как будто говорю со своим современником… Воистину, мой рассудок с трудом постигает, как много воды утекло с тех пор…
98
Смотри по этой теме замечательную статью, опубликованную господином комендантом де Роша в «Научном журнале» от 12 сентября 1885 года. (Примеч. авт.)